И на все это нужны деньги. В сущности, не такие уж и небольшие. Но при заработной плате в три тысячи очень деревянных рублей и эти незатейливые мечтания становятся непозволительной роскошью. Уже восемь последних лет в голове настойчивым метрономом стучит, отстукивает одна и та же мысль: «Так жить нельзя!»
И вот буквально месяц тому назад жизнь изменилась самым неожиданным и серьезным образом. Ведущий сотрудник НИИ инфекционных заболеваний, без пяти минут доктор медицинских наук Наталия Сергеевна Ковригина покинула стены родного института, которому были отданы пятнадцать лет жизни, и перешла на должность врача-лаборанта в частную клинику «Престиж».
Народу на остановке было немного: все же четвертое января, страна еще дремлет в тревожном и прерывистом алкогольном сне. Наташа прикинула, что больше восьми минут ждать нельзя — опоздает. И приготовилась ловить маршрутку, но тут из-за поворота выплыл автобус, разрезающий тьму тусклыми бортовыми огнями.
Вскарабкавшись по скользким ступеням, Наташа с удивлением заметила, что почти все места были заняты. Следом за ней с трудом вполз старик с клюкой, в потертом черном пальто, с матерчатой авоськой в руке. Крупная, грудастая кондукторша тут же двинулась в их сторону.
— Оплачиваем проезд, предъявляем проездные билеты, — резкий, неприятный голос оглашал весь салон. — У вас, девушка? Ага. А у вас, мужчина?
— У меня? — удивился старик.
— Не у меня же! У вас, у кого еще? Я же возле вас стою. Проездной есть?
— Нет, я пенсионер.
— Опять двадцать пять! Достали вы меня! Нет никаких пенсионеров! Едешь — плати!
— Так как же… милая… Нам же еще не заплатили, прибавку-то еще не дали…
— Чихала я на твою прибавку! Мне из-за тебя зарплату урежут! Плати, старый пень!
— Как вы разговариваете?! — не выдержал мужчина в дубленке. — Перед вами старый человек, он вам в отцы годится!
— И что теперь? Мне всех таких отцов за свой счет катать? — орала билетерша.
— Я сам слышал распоряжение губернатора, что до получения надбавки пенсионеры могут ездить бесплатно! — не унимался мужчина.
— Да что ты? — подбоченилась кондукторша. — А ты дай мне эту бумажку, где это написано, разрешение это самое? Нет такой? А у меня есть! Вон, разуй глаза, гляди, кому что положено!
Она ткнула рукавицей в закатанный в пластик листок, висящий возле кабины водителя. И опять нацелилась на старика:
— Давай плати!
— Да нет у меня денег с собой, дочка! Ну не взял я денег!
— Не взял — высаживайся!
— Так как же? Я жене передачу везу. Она у меня после операции, ей нужно тепленького, домашнего. Спешу я к ней! Ты уж меня не высаживай, милая…
— Садитесь. — Мужчина в дубленке уступил место старику и успокаивающе произнес: — И не нервничайте. Никто вас не высадит.
— Ага! Сейчас! Высажу — и глазом не моргну. Чего же ты без денег ходишь? Привыкли на халяву жить!
— Это я-то? — Дед аж задохнулся, опустился на сиденье. — Я всю войну… И потом всю… жизнь работал… За что ж мне позор такой…
— Ничего не знаю! Я за тебя платить не собираюсь! У меня дети, их кормить надо!
Наташа бросилась к старику — тот сползал с сиденья.
Так, спокойно. Сначала пульс. Пульс был слабым, еле прощупывался. Наташа начала шарить по карманам.
— Ты что делаешь, лярва? — заорала кондукторша.
— Заткнись! — неожиданно рявкнула в ответ Наташа. — Лекарства должны быть…
Действительно, в одном из карманов обнаружилась упаковка нитроглицерина.
— Помогите, мужчина! — крикнула она «дубленке».
Тот помог поддержать голову старика.
— Успокойтесь, дедулечка, все обойдется, — ласково уговаривала она старика. — Давайте таблетку примем. Вот хорошо… — Наташа бормотала что-то еще ласково-успокаивающее, впихивая таблетку в старческий рот.
— Давайте я «скорую» вызову? — предложил мужчина, доставая мобильник.
— Это вы на улице вызывайте! Высаживайтесь со своим безбилетником и вызывайте! — нависла над ними кондукторша.
— Я тебя, сука, сейчас изуродую! — с тихой яростью произнес мужчина.
Тетка отшатнулась и перекинулась на старушку, которая вошла на следующей остановке.
Старик приходил в себя. Он тер ладонью левую сторону груди и растерянно улыбался.
— Вам лучше? — спросила Наташа.
— Да, доченька, — ответил тот и беззвучно заплакал.
— Куда тебе ехать, отец? — спросил мужчина.
— Я к жене в больницу. Мне еще две остановки. Так ведь не взял денег-то…