Он был такой белый, что казался одетым. Половые признаки, как и волосяной покрой отсутствовали. Руки как плети. На крохотных пальчиках фиолетовые коготки. На тонких ножках выделяются бугры колен. Ступни несоразмерно большие. И огромная голова с отверстиями на месте носа, глаза без век, белесые, подернутые слизью.
— Ты чего вылез, нечисть? — крикнул Бен. — Ступай себе под землю!
Он шагнул к машине, трепет поднял ручку и погрозил пальчиком.
— Не понял, — изумился Бен. — Это моя машина!
Он обошел машину, трепет повторил маневр, снова оказавшись у него на пути. Он явно не хотел пускать Бена за руль. Бен выругался, в запале схватил с земли камень и метнул в трепета. Не попал.
Последующее заставило отнестись к трепету более серьезно. Трепет потянулся к габаритной лампе машины, он не выломал, не выдернул ее, а легко вынул, оставив на металле вздутие с дырой посредине. А потом так приложил Бена по лбу, что при ударе фонарь рассыпался на тысячу соколков. Бен вытерся и увидел на рукаве кровь.
Это взбесило его. В горячке он быстро сократил расстояние и размашисто пнул.
Трепет, растопырив руки, отлетел на несколько метров и опрокинулся.
— Сильный, но легкий! — констатировал Бен.
Заведя машину, он не смог сразу тронуться, трепет стоял прямо перед капотом.
Ругнувшись и кляня, на чем свет стоит, новое наваждение, Бен дал задний ход. Не мог он давить, хоть и тварь, но живая. И едва не поплатился за свою доброту.
Трепет просунул нежные пальчики в канализационный колодец и легко высвободил из него чугунный люк. Он бросил его без замаха, единственное, что спасло Бена, трепет не знал веса болванки и не рассчитал усилия.
Бена накрыло мгновенной тенью, и люк летающей тарелкой пронесся над машиной, врезавшись в турникет на входе в здание. Вертушка подпрыгнула, освобождаясь от гнета земли, юлой прокрутилась по земле и скатилась с крыльца. По счастливой случайности никого не было рядом, пока на шум не выбежал Веткин. Увидев и оценив погром, он яростно заревел на трепета. Трепет и ему погрозил пальчиком.
— Я те покажу, как грозиться! — возмутился Веткин.
Второй летящий люк он даже сумел поймать и зафиксировать, после чего сила инерции унесла отважного вахтера внутрь фойе, откуда донесся шум падения и яростный мат.
Воспользовавшись, что трепет отвлекся, Бен дал газу и вырулил в арку. Трепет бежал следом с прижатыми к бокам ручками и смешно подпрыгивал на негнущихся, словно у робота ножках. Бен не заблуждался, что сделает смешной уродец, если машина не дай Бог заглохнет. Он притопил газку и успокоился только в километрах тридцати от города.
Через час он был в Сабаре, переехал через реку Сабарку и вскоре показался Новоапрельск. Всю дорогу Бен ломал голову, что нужно было твари. И почему тварь так обнаглела. По всему выходило, что трепет добивался того же, что и Бич: не хотел, чтобы он ехал в Новоапрельск. А что если Бичу каким-то образом удалось договориться с трепетами? Афинодор же договорился. Кстати, он говорил, что твари куда-то исчезли. Врал?
С другой стороны, если бы Бич хотел его убить, убил бы легко и просто. Он же профессионал. Зашел бы вместе с Беном в лифт, а вышел уже один. Убивать он его не хотел, хотел предупредить. Стало быть, он еще нужен ему живым.
— Черт! — Бен вжал тормоз и торопливо набрал номер Вагнецова.
Длинные гудки. Обычно он всегда носил трубку с собой. Бен почувствовал себя неуютно, по всему выходило, его обложили по всем правилам, лишили поддержки, и теперь он может рассчитывать только на себя.
Новоапрельск встретил туманом. Опять случилась утечка на нефтепроводе "Дружба".
Ориентируясь на стадион «Химик», Бен нашел Южный поселок и улицу Октябрьскую. Он был так рад, что туман не редеет, что на радостях едва не въехал в корму припаркованному автомобилю. Он не верил глазам. «Москвич-412»! Тот самый, в который палил Петька Кривоногов. Видно, он с тех пор оставался на вечном приколе.
В ржавом корпусе не осталось ни одного стекла, колеса "увели".
За воротами не слышалось никаких звуков. Бен открыл их так же, как в первый раз, просунутым в щель прутом. Осторожно ступая, попытался заглянуть в окна, но безрезультатно, изнутри они были заклеены газетами.
Бен обошел наглухо запертый дом кругом и увидел в стене на уровне земли небольшое отверстие, в которое могла пролезть разве что кошка. Он наклонился и с проклятиями отскочил. Из дыры несло несусветной вонью испражнений и тухлятины.
Так как дом состоял из двух половин, рассчитанных на двух хозяев, Бен решил зайти к соседям и расспросить хозяев о Кривоногове. Он перелез через забор, разделявший участки, и сразу понял, что разговаривать ему будет не с кем. Окна были закрыты ставнями и заколочены крест на крест. Двери также были когда-то забиты, но потом воришки отодрали доски. Это облегчало задачу, и позволяло обойтись без контакта с хозяевами, на который они могли и не пойти. Не та Петька Кривоногов фигура, чтобы с удовольствием о нем распыляться.
Бен вошел внутрь. Везде царил погром. Видно хозяева оставили кое-какую старую мебель, все было разломано и загажено, кругом бутылки, пустые консервные банки, высохшие фекалии, но пахло не отсюда. Бен бегло исследовал комнаты и скоро нашел то, что искал. В спальне, примыкавшей к стене, разделявшей обе половины дома, в полу имелся люк.
Бен спустился вниз и оказался на земле. В подполе была тьма кромешная. Между полом и землей оставался лишь небольшой зазор. Чтобы двигаться, надо было опуститься на четвереньки. Он определился с общим направлением и пополз. Земля была ледяная, и ощущение оказалось не из приятных. Бен скоро почувствовал себя так, что находится под землей несколько часов.
При разделении дома строители не удосужились возводить преграду под землей, так что Бен беспрепятственно оказался под половиной дома, принадлежавшим Кривоногову.
Он медленно полз, ощупывая землю перед собой и ориентируясь исключительно по запаху. Амбре усиливалось, словно недалеко располагалась отхожее место.
Металлическое звяканье застало Бена врасплох. Он так уверовал, что находится под землей один, что посторонний звук парализовал его на месте. Еще никогда ему не было так страшно. В голову сразу полезли упаднические мысли. Что он никогда не увидит дневной свет, что его прикончат, что тварь какая-нибудь заразная укусит.
В полной тишине продолжало раздаваться тихое застенчивое звяканье. В темноте кто-то возился, шуршал, обыденно зевнул, потом донеслось хныканье. Обычно так хнычут и ворчат щенки. Там собака со щенками, понял Бен. Она и цапнуть может. Он осторожно попятился задом вперед. Общее направление он помнил, да и не надо быть спелеологом, чтобы убраться от странных звуков подальше. Бен проклял свою безумную затею. А если бы он в яму свалился? Он успел развернуться и отползти на пару метров и очень вовремя. Над ним загрохотало, и возникла колкая световая линия: люк открывали! Угораздило же его оказаться прямо под ним. Если бы он не стал вовремя пятиться, то открывавший непременно бы его засек. Бен едва успел убраться в темноту и замер, успокаивая рвущееся из груди дыхание. Люк с тяжелым стуком был откинут, и вниз упал сноп света.
Вниз неряшливо свалилась пара ног, одетые в ватные штаны и дырявые шерстяные носки с одним пальцем. Кривоногов, сопя слез, в результате чего Бен чуть не погорел. Петька держал керосиновую лампу, и свет достал до спрятавшегося. Однако Петьке не было никакого дела до Бена. Опустившись на корточки, он пополз вглубь подпола.
Бен последовал за ним, едва справляясь с тошнотой. Кривоногов шумно играл газами и, судя по ним, ел сильнодействующие продукты типа чеснока и кислой капусты.
Снова раздалось звяканье. Петька остановился и сказал:
— Чего шумишь, тварь? Соскучилась?
В ответ раздалось поскуливание. Он закрывал обзор, и Бен быстро пополз вбок, при этом явно поторопился, руки потеряли опору, и, несмотря на все усилия, ему не удалось удержать равновесия. Шум привлек внимание Кривоногова, с криком "Кто здесь?" он направил фонарь назад. Бен оказался в яме, скорее всего вырытой под хранение овощей, а потом благополучно забытой. Он вжался в дно, стараясь не дышать. Луч прошел над ним и Кривоногов ничего не заметил.