По окончании приёма президент вызвал О.Валюкявичюте и попросил, чтобы она нашла какого-нибудь водителя, который бы отвёз меня домой. В его поисках мы заглянули в буфет. Здесь журналисты бесчинствовали открыто. Прямо на наших глазах совали под столы микрофоны. Я махнул рукой и пошёл пешком.
В коридоре наш путь преградил десяток журналистов с камерами, диктофонами, блокнотами:
- О чём вы говорили с президентом?
- А вам какое дело?
- А что вы тут несёте? - самая наглая вырвала у меня из подмышки диплом о награждении медалью, который пришлось отнимать чуть ли не силой.
- А что вы в буфете делали с Валюкявичюте?
- Пили горькую, - ответил я сердито. - Это подруга моей молодости, - продолжал я врать, ведь разница в возрасте была очевидной.
- Что президент вам предлагал?
- Он ничего не предлагал, а назначил меня вице-президентом, - я уже откровенно издевался над ними.
И вот телепередача. Государственная мымра возвещает, что, дескать, Петкявичюс назначен вице-президентом, хотя такой должности нет вообще; Петкявичюс на радостях напился. А чтобы это казалось более убедительным, вместо отснятого материала, не вяжущегося со словами дикторши, показали тонированный красным цветом мой портрет. Если бы я сказал, что мы вместе с Паксасом ловили в Вильняле крокодилов, обязательно объявили бы и о таком «факте», добавив, что мы оба причинили ужасный ущерб национальной безопасности.
В такой заварухе посетил меня Ю.Борисов, один из величайших «супостатов» независимости Литвы... Я видел его несколько раз по телевизору и на страницах газет... Конечно, я смог бы его узнать из массы народа даже на рынке Стамбула, но до того звонка ни разу с ним не разговаривал. Позвонила его секретарша, очень вежливо представилась и спросила, не может ли её шеф, Юрий Александрович, меня навестить.
- А кто этот Юрий Александрович?
- Борисов.
Меня это порядком удивило, поэтому я принялся шутить:
- Мое поместье может посещать, кто угодно. Думаю, найду кусок хлеба и ещё что-нибудь в придачу.
В условленное время, минута в минуту во двор въехал чёрный джип, из него вышел человек среднего роста, провёл расчёской по прямой шевелюре, поправил торчащие караимские усы, подошёл ко мне твёрдым военным шагом и представился:
- Борисов.
- Я знал, что в один прекрасный день наша встреча состоится, - ответил я ему. - Литва - республика сватов, поэтому раньше или позже это должно было случиться. Слушаю вас.
- Поговорить с вами мне посоветовала моя переводчица и учительница литовского языка.
- Весьма благодарен ей за доверие. Признаться, не так часто в этот двор заглядывают миллионеры.
- Стыдно признаться, я не все понял, т.к. ещё не освоился с литовским языком. Но такой вот человек, если власть или деньги могут его изменить...
Начало было интригующим. Миллионер-социалист, подумал я, но промолчал. Мы уселись в тени за столом.
- Практически вдвоём мы прочитали вашу книгу «Корабль дураков», а сейчас я читаю по-русски «Группу товарищей». Вы намного раньше меня заметили и описали проблемы человеческого общения. Мне ваши книги очень понравились. Подобные проблемы я рассматривал в своей диссертации, но вас не обогнать. Вы - хороший психолог.
Эти похвалы я списал на начало нашего знакомства. После обычных при знакомстве фраз он вкратце изложил причину своего визита и желания побеседовать о волнующих нас обоих проблемах. Он попросил бумаги и во время разговора постоянно чертил какие-то схемы, стрелки, фигуры. Это простейший способ сосредоточиться, подумал я, и избегать взгляда нового знакомого.
Пусть он сам налаживает контакт.
- Вы правы, - он почти угадал мои мысли, - мне так проще сосредоточиться, излагать свои мысли и разбираться в причинно-следственных связях.
Надо сказать, разговаривать с ним было легко. Я был в то время основательно болен, но собеседник излучал какое-то тепло доброго старого друга, как будто мы вместе уже съели пуд соли. Но и сквозь это тепло порой пробивалась чёрточка человека, любящего и привыкшего приказывать. Конечно, постепенно разговор перешёл на президентский скандал...
- Вы считаете, что я от этого получил или хотел получить какую-то выгоду?
- Пока что я не считаю никак, но точно знаю, что в политике немыслим никакой альтруизм. Позвольте мне переварить первое впечатление. Чувствую, что общаться с вами будет интересно, - отплатил комплиментами и я, но болезнь шатала меня из стороны в сторону.