Он снова встретился со мной взглядом, казалось, ему хотелось сказать что-то еще, но вместо этого он отвернулся. Бранфорд вышел из кареты. Я мельком видела, как он вытащил свой меч прежде, чем закрыть дверь за собой, загораживая мне вид. Я сдвинулась ближе к двери. Звуки, доносящиеся оттуда, были приглушенными.
— У них нет никаких знаков, — сказал один из стражей.
— Наемники, — ответил другой голос. — Много наемников.
— Разворачиваемся! — услышала я приказ Бранфорда. — Мы должны вернуться обратно!
— Поздно, сир!
— Достать оружие!
Спустя секунды раздался звук удара стали о сталь. Я прикрыла рот руками, хотя тот крик, что вырвался у меня, вряд ли был слышен за шумом у дверей кареты. Сначала я сдвинулась к противоположной стене подальше от двери, но потом вернулась поближе, пытаясь разобрать крик и шум снаружи. Не получилось, слишком много кричащих, ржания лошадей и лязга мячей. Я практически прокусили зубами губу. Я не знала, что мне делать.
К несчастью, следующее событие произошло не по моей воле.
Звуки слегка притихли, можно было услышать лишь сдавленные крики и стоны. Больше голосов, а потом дверь кареты распахнулась. Я инстинктивно вскрикнула, пытаясь быстро отодвинуться к задней стене кареты. Темноволосый мужчина с густой бородой оглядел меня, зашел в карету и грубо схватил меня за руку.
— Она здесь! — крикнул он через плечо.
— Отпустите меня! — кричала я, пытаясь впиться ногтями в его руку, хотя это, казалось, никак его не беспокоило. Грудь стянуло от страха, но я пыталась этого не показывать. — Отпустите меня немедленно! Бранфорд!
Услышав смешок темноволосого, я замолчала, почувствовав, как по рукам побежали мурашки. Он потащил меня через дверь кареты на улицу.
— От него сейчас пользы никакой не будет, — ехидно произнес он.
Яркое солнце ослепляло поначалу, но, когда глаза привыкли к свету, я увидела лежащие около кареты и дальше по дороге тела. Тело нашего кучера в темном жакете лежало там, где должны были быть лошади, но они больше не были запряжены. Двое мужчин лежали на спинах, устремив невидящий взор к небу, то были знакомые мне стражи, а остальных я не узнавала. Недалеко от кареты лежал большой тучный мужчина в тяжелой кольчуге с булавой в руке.
От вида лежащей рядом фигуры мое горло будто сдавили пальцами, лишив меня воздуха.
Нет...
Когда я посмотрела на фигуру на земле, мою грудь сжало, я не могла выдавить ни звука. Тело хотело упасть и свернуться калачиком, но ноги не слушались и не давали этого сделать. Я видела темную кожу, толстый клинок, все еще зажатый в его пальцах и рыжевато-бронзовые волосы, промокшие от пота и прилипшие к его шее. Он лежал лицом в грязи и не двигался.
Там была кровь, сколько точно я сказать не могла, но на его голове была кровь.
Я почувствовала, как рот открывается в крике, но он не прозвучал. Я стояла не двигаясь, глядя на мужа на земле и пытаясь осознать произошедшее. Может он притворяется и кровь не его.
Руки, схватившие мою руку, выдернули меня из ступора.
— Бранфорд! — выкрикнула я, но ответа не было.
Мужчина, вытащивший меня из кареты, все еще стоял у меня за спиной и кричал на меня, чтоб я замолчала. Потом к нему подошел другой мужчина, завел мне руки за спину и потащил меня назад. Подальше от моего мужа.
— Нет! Ох, пожалуйста, Боже! Нет! Бранфорд!
Я продолжала выкрикивать его имя и вырываться из удерживающих рук, но у меня не получалось освободиться. Вперед вышли двое других мужчин, их глаза были полны решимости, когда они схватили меня за ноги и подняли с земли. Я хотела продолжать бороться, но боялась навредить ребенку, если упаду.
Один мужчина держал меня за руки, а двое других по одной ноге. Меня несли много ярдов, пока не поставили на ноги около группы мужчин на лошадях. Я не узнавала никого из них, на их доспехах не было никаких знаков, относящих их к королевству, что их наняло. Пока меня толкали в сторону повозки, много мужчин повернули лошадей и пошли по дороге на юг, в направлении замка Сильверхельма.
И Хадебранда, подумала я про себя.
Вокруг меня все еще оставалось много мужчин: двое держали мои руки по бокам, двое вели нас через людей и лошадей. Ребенок внутри меня решил в этот момент перевернуться и пнуть, напоминая мне, ЧТО я должна защищать. Я сжалась, и горячие слезы потекли по моему лицу. Что я могла сделать? Против одного из этих мужчин у меня нет шансов, тем более против четырех. Вариант был лишь один – молить о пощаде.
— Пожалуйста... не надо... мой ребенок...
Мои мольбы были встречены пощечиной по лицу.
— Молчать! — прорычал один из мужчин. Спустя мгновение мне на голову натянули мешок, я не могла больше видеть. Меня подняли и снова бросили, в этот раз казалось на кучу соломы. Я поняла, что меня должно быть положили в повозку, как леди Кимберли, когда ее доставил нам сэр Райлен.
От этой мысли меня накрыла паника.
Я кричала, и кричала, и кричала, пока мешок с моей головы не приподняли, чтобы засунуть мне в рот грязную тряпку.
Я боролась с руками, окружавшими меня, но их было слишком много.
Я не могла нормально думать.
Мой малыш... мой малыш...
Бранфорд... о, Боже.... Бранфорд!
С ним все в порядке? Они убили его? Они убьют меня и ребенка внутри меня?
Меня перекатили набок, связали мне руки за спиной. Лодыжки связали точно так же, а спустя мгновение я почувствовала, как повозка дернулась и двинулась.
Казалось, час за часом меня везли в повозке по ухабистой дороге. В носу свербело от запаха старой соломы и холщового мешка, руки болели, но не от того, что были связаны у меня за спиной, а потому что мне отчаянно хотелось обнять ребенка у себя в животе.
Ребенка Бранфорда.
Я больше не пыталась сдержать слезы. Они текли по моему лицу, пока я вспоминала его, лежащего на земле, не двигавшегося и не издававшего ни звука. Рыдания вырывались из груди, пока я пыталась выкрутить запястья, чтобы ослабить путы, но безуспешно. Мне был слышен цокот копыт лошадей и голоса их наездников, но разобрать слова не получалось.
Как бы мне не хотелось перестать думать об этом, разум постоянно возвращался к тому, что Бранфорда может не быть. Сердце, казалось, замерло в груди, горячие слезы покрывали мои щеки. Еще одно рыдание вырвалось у меня из горла от мысли, что он никогда не увидит своего ребенка, а потом почти истеричный крик обжег мне горло при мысли, что я никогда не буду лежать рядом с ним и не почувствую его оберегающие руки вокруг меня ночью.
Как бы я ни желала, мне не удалось впасть в беспамятство, пока мы ехали, поэтому тут же поняла, когда повозка начала замедляться. Приглушенные голоса и скрежет колес раздавался вокруг, когда повозка начала ехать по камню. Голоса людей окружали нас, раздавались громкие выкрики и радостные возгласы.
— Вот вам и королева простолюдинка! — прокричал один голос.
— Как посмела она подумать, что может носить королевского наследника? — спросил другой.
— Теперь она будет знать свое место, — сказал третий.
Повозка остановилась, я почувствовала, как путы на лодыжках сняли. Меня подняли и толкнули вперед на колени. Я боролась, когда кто-то схватил меня за руки и поднял, а потом резкий удар по затылку оглушил меня. Я сморщилась не только от боли, но и от осознания, что тот же человек мог ударить меня в живот, вместо головы.
Без дальнейшей борьбы мои связанные руки жестко выкрутили у меня за спиной, а потом меня снова толкнули вперед. В этот раз мои ноги выдержали, и мне удавалось поспевать за моими похитителями, пока мы резко не остановились, и с моей головы сняли мешок.