— Только один!
— А чего ж там написано «двух»?
— Вы обратно ходите! Только один!
— Вы не можете менять правила как вам хочется. Это предвзятое отношение.
— Я могу делать как хочется. Это мой магазин. Обратно ходите! Все ходите.
— Все? Но еще минуту назад было «один за раз»!
— А теперь — ноль. Ты мне не нравиться.
— А чего я такого сделал?
— Пять секунд!
— У меня есть права. Права человека.
Продавец поднимает крышку прилавка и ныряет под нее, намереваясь вышвырнуть нас вон. В тот момент, когда его голова скрывается под прилавком, я хватаю упаковку «Поло» и сую в карман куртки. Ощущение чего-то грязного, низкого, подлого. Когда моя рука дергается к полке, я понимаю, что теряю нечто такое, чего уже никогда не верну, но еще я понимаю, что должен покончить с этим как можно скорее. Пока я не докажу, что способен украсть, мы будем таскаться из магазина в магазин, и чем больше мы будем светиться, тем больше шансов, что нас поймают. К тому же лучше все сделать, пока Карл не обращает на меня внимания: так он хотя бы меня не подставит.
— Вы же сказали — пять секунд! — не унимается Карл. — Я хочу кое-что купить.
— Поздно.
— Это не пять секунд!
Индус хватает Карла за локоть и тащит к двери. Карл выворачивается, но вроде как понарошку.
— Вы должны быть в школе, — бухтит индус, пытаясь выпихнуть Карла за дверь.
— Я просто хотел купить сигарет.
— Я не продавай сигареты детям.
— А если я пойду к легавым и скажу, что продаешь?
— А если я тебе сейчас башка об тротуар?
С этими словами индус с силой выталкивает Карла на улицу и поворачивается к нам с Олли. Мы стоим у самой двери, так что трогать нас ему незачем. Шаркая кроссовками, мы выходим сами. Когда я протискиваюсь мимо индуса, леденцы в кармане жгут радиацией, и на мгновение мне кажется, что сейчас до него дойдет и он цапнет меня за руку.
Но вот я уже снаружи. Целый и невредимый. Карл вжимается носом в дверное стекло и орет: «Один за раз! Один за раз!» — издеваясь над акцентом индуса, гнусавя и растягивая согласные точно резинку. Олли хохочет и присоединяется к шоу, и хотя это совсем не смешно, мне тоже приходится подключиться.
Я вздыхаю с облегчением, когда Карлу надоедает, и мы двигаем дальше. Как только мы сворачиваем за угол, я сообщаю, что сделал это.
— Сделал что? — спрашивает Карл.
— Украл, — говорю я. — Стащил кое-что.
— Когда?
— Да минуту назад. Когда он нырнул под прилавок, я кое-что спер.
— Надо же! — восклицает Карл, словно действительно потрясен. Во ловкач! Прям профи!
— Да раз плюнуть.
Я стараюсь не улыбаться и не выглядеть слишком довольным.
— Давай, показывай, — говорит он. — Чего ты там спер.
— Достаю из кармана цилиндрик мятных леденцов.
— Ну?
— Вот.
— Что — вот? «Поло»?
— Ага.
— Это все, что ты спер?
— Ну да.
— «Поло»?
— Ага.
— «Поло»?!
— А что такого? Чем тебе не нравятся «Поло»?
— Да кто сейчас ест «Поло», ты, чучело?
— Все, — отвечаю я.
— Никто не ест.
Он вырывает у меня леденцы и швыряет нераспечатанный цилиндрик прямо на проезжую часть. Леденцы катятся почти до середины улицы, откатываются обратно под уклон, мелькая между колес легковушек, и, наконец, плющатся в лепешку, раздавленные тяжелым грузовиком.
— Вот придурок! Почему было не стырить шоколадку?
— Не знаю.
— Перед тобой был полный магазин, бери чего хочешь, а ты стащил «Поло»?
Я пожимаю плечами.
— Ты должен украсть что-нибудь другое, — объявляет Карл.
Мы доходим до канцелярского магазинчика. Я тырю ручку и флакончик белой мазилки. Олли почти сует в карман упаковку кассет, но в последний момент стремается — видимо, снова не может выбрать между D90, А90 и AR90. Карл не особо впечатлен моим уловом и заставляет меня написать на скамейке «ВОНЮЧКА БЕН» — белой дрянью, которую я стащил. Зато после этого он оставляет меня в покое и больше не требует, чтобы я еще что-то украл. Похоже, с долгами я расквитался.
День сегодня странный, но не такой трудный, как я ожидал. И когда он подходит к концу, я почти уверен, что смог повернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов. Я снова в команде.
Трава за сломанным фонтаном
После того дня все опять приходит в норму. Но только не в старую норму, а в новую. Примерно раз в неделю я сачкую с уроков, плюс все выходные мы проводим втроем, в основном слоняясь по торговому центру или зависая в парке.
Прогуливая школу, мы чаще всего отправляемся на гоночный трек, где когда-то катались на великах. Место, в общем-то, довольно рискованное, поскольку из школы трек как на ладони. Правда, чтобы разглядеть нас, нужен очень мощный бинокль, но риск все равно есть. Только такие, как Карл, способны прогуливать прямо под носом у учителей.