Она жила в Нью-Йорке чуть меньше полугода. Решение о переезде в Большое Яблоко[1] было довольно спонтанным. Кера выросла в Лос-Анджелесе, там же получила степень магистра и место социального консультанта в детской больнице «Маттел» при родном университете. Ее специализацией была работа с детьми, нуждающимися в сложном медицинском уходе, а также их семьями: напряженная, зачастую изматывающая область, хотя в конце концов такой труд приносил моральное удовлетворение. Несомненно, ее усилия давали плоды, служили важным дополнением к работе врачей и медсестер, которые, что вполне понятно, лишь лечили или купировали симптомы заболеваний, но не помогали пациентам и их близким справляться с тяжелой ситуацией. Кера чувствовала себя полезной и получала удовольствие от своей работы. Но когда в конце сентября студент-медик Роберт Барлоу неожиданно положил конец их долгому роману, весь ее мир содрогнулся. Они встречались два с половиной года и частенько ночевали друг у друга. Благодаря схожим интересам, включая даже общие либеральные взгляды, им всегда было о чем поговорить, а иногда речь заходила и о планах на предположительно совместное будущее. Роберт намеревался пройти хирургическую интернатуру в одном из известных академических медицинских центров, предпочтительно в Лос-Анджелесе, а если не получится, то в Сан-Франциско. Он надеялся, что такому усердному студенту дадут возможность выбирать. В случае если Роберт поедет во Фриско, Кера собиралась последовать за ним. Обладая безупречными дипломами, она не сомневалась, что сможет устроиться на работу в любой медицинский центр.
Но всему этому не суждено было произойти, и Кера до сих пор понятия не имела, что послужило причиной разрыва, хотя из медицинского центра университета Лос-Анджелеса доходили слухи, будто Роберта частенько видят в обществе одной из специализирующихся на хирургии студенток-медичек. Однажды жарким днем, когда над Лос-Анджелесом висела дымовая завеса, Барлоу без какого-либо предупреждения в лоб заявил, что их отношениям с Керой конец.
После столь грандиозной оплеухи, которую получала ее самооценка, Кере остро потребовалось сбежать. Общие друзья не прекращали спрашивать, что случилось у них с Робертом, изображали сочувствие, но на самом деле получали удовольствие от драматичности ситуации и сплетен. Кроме того, постоянно существовала опасность случайно наткнуться на бывшего возлюбленного в медцентре или неподалеку от него.
Вдобавок ко всему, Кера всегда питала слабость к Нью-Йорку, устала от однообразия погоды в Лос-Анджелесе, ежегодных лесных пожаров и вечной угрозы землетрясений, исходящей от разлома Сан-Андреас. Через несколько недель после шокирующей новости, которую сообщил Роберт, она решила обернуть эмоциональную встряску себе на пользу и переехала на другой конец страны.
Смыв гель, она выдавила на ладонь шампунь и стала мыть голову. Это была ее любимая часть водных процедур; Кера всегда сильно взбивала пену и массировала кожу, стараясь выгнать из головы все лишнее.
Вначале переезд в Нью-Йорк состоял из сплошных плюсов, не считая разве что недовольства сестры и матери, которые ужасно по ней скучали. Еще до отъезда из Лос-Анджелеса Кере удалось устроиться в медицинский центр Лангоуна, точнее, в детскую больницу Хассенфельд, так что проблем с работой не ожидалось. С жильем тоже повезло: на доске объявлений сайта Лангоуна она нашла сообщение медсестры, которая решила вступить в Корпус мира и сдавала в субаренду квартиру с мебелью почти на углу 23-й улицы и Второй авеню. Но еще более важным с точки зрения самооценки стал головокружительный роман с привлекательным, образованным и куда более зрелым, чем Роберт, мужчиной, с которым Кера познакомилась во время декабрьских праздников.
К несчастью, жизнь сделала еще один неожиданный и неприятный поворот, и Кера снова начала сомневаться в своих суждениях, упрекая себя в излишней доверчивости. Ей пришлось опять столкнуться с разочарованием и пошатнувшейся самооценкой — возможно, она и не была полностью выбита из седла, как после истории с Робертом, но все же лишилась душевного равновесия настолько, чтобы всерьез подумывать о переезде обратно в Калифорнию. Как и ожидала Кера, мама с сестрой пришли в восторг, когда она позвонила им, чтобы обсудить свое возможное возвращение, хотя родичей и озадачила такая внезапная перемена планов: всего месяц назад в таком же телефонном разговоре Кера хвасталась, до чего счастливо живет в Большом Яблоке. Не желая посвящать родных в подробности, она просто продолжала твердить, что наконец осознала, как важны для нее семейные связи. От собственной неискренности внутри поднялась волна стыда, но истина заключалась с том, что Кера пока не приняла окончательного решения. У нее до сих пор оставалась некоторая надежда, что все может наладиться, хотя шансы и были невелики.