— Это было нетрудно. — призналась Арья — По моему опыту, судебно-медицинские вскрытия куда проще клинических аутопсий. Но опять же, я пока не имела дела с огнестрельными ранениями, а с ними, говорят, бывают проблемы.
— Доктор Монтгомери говорила еще, что вы обнаружили нечто неожиданное, — продолжал Карл. — Пациентка была беременна около десяти недель.
— Совершенно верно, — подтвердила Арья.
Гул пылесосов за открытой дверью достиг крешендо и стал затихать.
— А еще она сказала, что эта находка развернула ваше отношение к судебно-медицинской патанатомии на сто восемьдесят градусов и теперь вы всерьез намерены разобраться в случае Керы Якобсен, который задел вас за живое.
— Она так и сказала? Что случай задел меня за живое?
— Да, именно так, — кивнул Карл. — Поэтому я и хочу с вами поговорить. Мы с президентом и генеральным директором Верноном Пирсом обеспокоены этим делом, и декан тоже. Вы знали, что эта пациентка была частью команды медицинского центра Нью-Йоркского университета?
— Да, меня предупредили, — сказала Арья.
— И, полагаю, вы в курсе, что наше сообщество взяло на себя большие обязательства по части борьбы с передозировкой опиоидами. Мы делаем все возможное.
— Наверное, — проговорила она, считая, что слов тут больше, чем дела.
— Даже еще не зная о беременности, мы были настолько озабочены, что предложили провести вскрытие у нас, чтобы дело точно не стало достоянием желтой прессы. Как вы, без сомнения, знаете, там любят зловещие страшилки, которые способствуют продажам и пропагандируют теорию заговора, а она в наше время в моде. Если эта история дойдет до газетчиков, они выставят наш медицинский центр в очень невыгодном свете и сведут к нулю все усилия по созданию имиджа, которые мы приложили за последнюю пару лет. Вы знаете, что из бюро периодически просачивались конфиденциальные сведения?
— Наверное, — в который раз повторила Арья. Она и так знала, что Нью-Йоркский университет озабочен своим имиджем, и удивлялась, зачем Карл нахлестывает дохлую лошадь, если и без него все ясно.
— Что в этом деле вас заинтересовало? Я, конечно, рад, что вы неожиданно извлекли пользу из стажировки и воспользовались потрясающими возможностями, которые предоставляет нью-йоркское бюро, но почему именно этот случай? Вернон Пирс попросил меня задать вам этот вопрос. Он еще больше меня боится, что злосчастная передозировка одной из наших сотрудниц аукнется публичным скандалом.
Она начала было отвечать, но Карл перебил ее:
— Должен предупредить, что мистер Пирс может связаться с вами напрямую, так что будьте к этому готовы. Вы с ним встречались?
— Нет, не встречалась, — покачала головой Арья. Она и не горела желанием встречаться с президентом медцентра, но, конечно, не могла не удивиться, с чего бы вдруг тому так переживать об одной-единственной социальной работнице, когда под его началом работают тысячи людей.
— Ну так он может позвонить: Вернон настроен так серьезно, что даже попросил у меня ваш номер. Как вы можете догадаться, у него есть совершенно очевидные причины, чтобы интересоваться погибшей, — заявил Карл. — Простите, что перебил вас! Что вы хотели сказать?
— Я считаю, что, независимо от возможных последствий для имиджа центра, нужно найти отца ребенка, — «с нарастающей злостью выпалила Арья. — Цель судебно-медицинской экспертизы — определить характер и причину смерти. Из-за опиоидного кризиса естественно предположить, что причина заключается в передозировке наркотиками, а именно — фентанилом. И фентанил уже выявлен экспресс-тестом вещества, найденного на месте смерти. Однако вскрытие показало, что у жертвы почти или даже совсем не наблюдается отека легких. А еще на руках у Керы нет характерных шрамов, указывающих на долгосрочное употребление инъекционных наркотиков. По сути, пока мы не наткнулись на плод, я думала, что причиной смерти может быть каналопатия, хоть и не знаю, есть ли связь между действием фентанила и ее усилением.
— Я тоже понятия не имею, — признался Карл. — И не уверен, что хоть кто-то даст ответ на этот вопрос.
— Значит, насколько я понимаю, причина смерти под большим вопросом, — продолжила Арья. — А теперь давайте подумаем о характере смерти. Очевидно, что гибель от опиоидов всегда норовят назвать случайной. Большинство наркоманов не намереваются сводить счеты с жизнью, поэтому передозировки принято считать ошибкой. Но в истории с Керой я не стала бы спешить с выводами. Она была незамужней образованной женщиной с тайной любовной связью. Зачем ей понадобилась секретность? По всей вероятности, именно отец ребенка настаивал на том, чтобы скрывать их отношения. Это просто само собой разумеется. А если все так, в чем я не сомневаюсь, почему труп не нашли раньше? По мне, так вопрос не риторический. Почему любовник Керы не обнаружил тело, а позволил ему гнить два или три ДНЯ?