Но это я забежала вперед. Сейчас вам нужно понять только одно: эти вновь созданные фазированные наборы можно использовать и для того, чтобы найти наследственные совпадения. В случае с Керой нас интересуют лишь гены со стороны отца, поэтому фазированные наборы помогут. Если найдутся совпадения даже на уровне четвероюродных родственников отца, уже хорошо: есть шанс, что нам повезет, особенно если эти четвероюродные потрудились создать фамильные древа. А если в конце концов нам удастся выйти на более близкую родню вроде родных или единокровных и единоутробных братьев и сестер, родителей, тетей-дядей или даже двоюродных братьев и сестер, найти папашу будет проще простого.
— Правда? — выдохнула Арья. Мысли бешеным водоворотом закружились в голове. Она несколько секунд не сводила глаз с Мэдисон, слова которой открыли ей новую возможность, не приходившую раньше в голову. Теперь она старалась вписать информацию в общий контекст. — Значит, нам нужно заказать наборы Керы и ее ребенка в любой коммерческой ДНК-компании.
— Именно, — с растущим энтузиазмом подтвердила Мэдисон. — И чем большее количество компаний мы задействуем, тем выше шансы, что совпадения будут найдены. Мне наверняка удастся обратить вас в свою веру. — Реакция Арьи вызвала у девушки короткий удовлетворенный смешок. — Я, пока разбиралась, выяснила, что в среднем у человека примерно восемьсот пятьдесят родичей уровня четвероюродных братьев-сестер и ближе. Просто напомню: с четвероюродными у нас общие прапрадедушки и прапрабабушки. Пусть вас не расхолаживает мысль, что придется разбираться с такой толпой: прикинув возраст таинственного бойфренда, мы сможем примерно ополовинить количество кандидатов. Потом исключим женщин, народу снова станет вполовину меньше. И, наконец, ограничимся Нью-Йорком, то есть еще раз сократим количество.
— Значит, по-вашему, в конце концов придется иметь дело с сотней людей? — снова приуныла Арья. Проверять группу из ста человек в таком городе, как Нью-Йорк, — масштабная задача даже для профессиональной следственной группы.
— Нет-нет, — заверила Мэдисон, — вероятно, их будет меньше двадцати. Возрастные рамки уменьшают число подозреваемых гораздо значительнее, чем в два раза. А если попадется совпадение на уровне брата, сестры, одного из родителей, тети или дяди, подозреваемых останется не больше пяти-шести, а то и вовсе один человек. И тогда — бинго! — мы вычислили подонка. — Она улыбнулась. — Все это меня невероятно заводит, потому что я надеюсь на искупление своей вины перед подругой. Найдя этого перца, я в некотором роде помогу Кере, пусть ее уже и не спасти.
— Как думаете, когда начнем? — спросила Арья, которой передалась часть воодушевления Мэдисон.
— Завтра, — решила та. — Зачем тянуть? Я выясню, какие образцы подойдут для исследования, раз уж мы не можем добыть слюну, с которой обычно работают коммерческие компании.
— Я без проблем достану образны тканей или физиологических жидкостей и матери, и плода. Только дайте мне знать, чего они хотят.
— Кстати, я тут вспомнила, — спохватилась Мэдисон, — а какого пола плод?
— Еще не определился, — ответила Арья. — Мы установили возраст приблизительно в десять недель. На этой стадии ничего точно не скажешь, потому что примерно до четырнадцати недель пенис не отличается размером от клитора. Хотя, если бы пришлось угадывать, я бы предположила мужской пол.
— Хорошо бы, — заметила Мэдисон.
— Почему?
— Потому что игрек-ДНК наследуется лишь со стороны отца.
Ну, это даже мне известно, раз уж принадлежность к мужскому полу определяет именно игрек-хромосома. Но почему для генеалогического исследования такая хромосома лучше аутосомной[6]?
— Она не лучше, просто другая и дает дополнительную информацию, — пояснила Мэдисон. — Главное, что она может вывести на фамилию подозреваемых, которая передается по мужской линии. А если мы сумеем узнать фамилию, это существенно сузит количество вариантов — если, конечно, картину где-нибудь не подпортило усыновление.
— А почему усыновление может ее подпортить? — удивилась Арья.
— Фамилии меняются, игрек-хромосомы — нет. Это может вызвать настоящую проблему при составлении генеалогического древа, а именно древа нам и понадобятся, если сразу не найдется близких совпадений. Уж слишком много случайных факторов.
— Ясно, — кивнула Арья, до которой постепенно доходило, что нужно почитать что-нибудь о генетической генеалогии. Даже будучи врачом, она не понимала, насколько сложна эта отрасль, хотя по идее могла бы догадаться. Изучая биологию, она имела представление о хромосомных рекомбинациях, которые были основным источником наследственных различий. — А как насчет митохондриальных ДНК?