– Ну вот и все, – проговорила моя собеседница. – Теперь мне точно надо увольняться.
– Вы думаете, что Хохлова слышала наш разговор?
– Нет, но могла догадаться, что я вам здесь не анекдоты рассказываю, – вскрикнула она.
– Тем не менее большое спасибо вам за откровенность, – поблагодарила я женщину. – Надеюсь, что ваша информация поможет мне в расследовании произошедшего на комбинате Бурлаевой.
Работница кивнула и торопливо пошла по коридору к какому-то кабинету. Мы же с Костиком направились за Хохловой.
Почему Нелли Максимовна мне ничего не сказала о причинах ссоры с Бурлаевой? И что это за мужчина, ради которого закадычные подруги так разругались, что даже не смогли вместе работать? Рассчитывать на откровенность Нелли Максимовны мне, конечно же, не приходилось, но интересно, что она скажет, если я намекну ей о том, что знаю о причине ее ненависти к Татьяне Анатольевне?
Когда мы с Костиком торопливо спустились на первый этаж, на проходной было пусто. Рабочий день уже начался. Основной поток работников прошел. Хохловой же не было видно.
Я бросилась на стоянку, надеясь догнать Нелли Максимовну. Первым на глаза мне попался уже знакомый охранник. Потом только я увидела Хохлову, которая усаживалась в салоне своего автомобиля. Я прибавила шаг, чтобы успеть поговорить с ней до того, как она отъедет, но подоспела, когда Нелли Максимовна уже нажала на газ.
– Стойте, стойте, прошу вас, – громко крикнула я.
Нелли Максимовна заглушила мотор.
– Ирина Анатольевна, вы понимаете, что это уже наглость? – произнесла Хохлова довольно-таки спокойным тоном, высунувшись из салона автомобиля. – Отойдите от машины. В противном случае я буду вынуждена вызвать охрану.
– Мне надо с вами поговорить, – сказала я, подходя ближе к Нелли Максимовне.
– Оставьте меня в покое, – с тем же поразительным спокойствием обратилась ко мне Нелли Максимовна. – Я не хочу с вами разговаривать, неужели это непонятно. Если у вас есть какие-то подозрения на мой счет, то вы можете рассказать об этом в милиции.
– Почему вы мне солгали? – поинтересовалась я.
– Я? Вам? – переспросила Нелли Максимовна и хохотнула. – Вы что-то путаете. Я старалась быть с вами искренней.
– Вы поссорились с Бурлаевой из-за мужчины, – выдала я то, о чем только что мне поведала работница комбината.
– Ах, это! – усмехнулась Нелли Максимовна. – А вам-то какое дело до того, что произошло между нами с Татьяной? Я ни в чем не виновата и в свою личную жизнь не позволю никому вмешиваться.
После этого Хохлова опять нажала на газ. Я не стала ее останавливать. Откровенного разговора все равно не получится. Охранник на стоянке уже заметил, что я скандалю с Нелли Максимовной, и направлялся ко мне. Разумеется, он встанет на защиту своего начальника. Какое ему дело до Ирины Лебедевой?
Я была в гневе. Мне приходилось сталкиваться еще и не с такой грубостью, но во многих случаях меня это не задевало. Как говорится, на дураков не обижаются, надо быть выше обидчика. Но разговор с Хохловой меня всерьез расстроил. Если Нелли Максимовна ни в чем не виновата, что ей стоило со мной просто поговорить по душам. Если она знакома с Татьяной Анатольевной с самого начала развития ее бизнеса, то, значит, может помочь следствию. Почему же Хохлова решила остаться в стороне?
А если это именно она подготовила убийство женщины, чтобы пошатнуть бизнес своей конкурентки и, как выяснилось, недруга?
То, что Хохлова и Бурлаева находятся в плохих отношениях, понятно по высказываниям самой Нелли Максимовны, а также из разговора с одной из работниц комбината. Помогла ли Хохлова подстроить отравление? А почему бы и нет. Достаточно только подкупить одного из работников хладокомбината, передать ему яд, и дело в шляпе. Вот только непонятно: зачем это было нужно Хохловой? Конкуренция среди хладокомбинатов не так уж высока, чтобы действовать такими жесткими методами. К тому же рынок в этой отрасли производства не перенасыщен, поэтому оснований для такой грызни недостаточно. Может быть, все дело в старых обидах? Но и это не основание срывать производство. За личные обиды Хохлова скорее всего отомстила бы самой Бурлаевой. Кстати, такая импульсивная бабенка и кислотой могла бы Бурлаевой личико подпортить. Ужас!
В этот момент в машине Костика зазвонил телефон. Я вздрогнула. Шилов первым схватил трубку. Все-таки он водитель, а звонить мог кто угодно. Может быть, даже тот же Кошелев, которому Костик мог понадобиться в любой момент.
– Да, Валера, ты? – с радостью приветствовал Гурьева Костик. – Как у тебя?.. Встретиться, говоришь…