— Прости, напарник, — игла с транквилизатором впилась в грудь. — Очень уж деньги нужны. Маркова потащило в сторону, ноги подкосились, ступеньки больно ударили под ребра.
Из мглы выплыла рожа Главного, вся в оспинах, как поверхность Луны, и такая же мертвенно бледная.
— Добрый вечер.
Алексей осмотрелся. Тот же ангар. Кто-то раздел его до нижнего белья, усадил на стул, поставленный на площадке в центре склада, и в лучших традициях гангстерских боевиков примотал к седалищу скотчем. Чтобы, значит, не удрал. Напротив расположилось начальство.
— Это мы так будем отмечать повышение моей зарплаты? — осведомился Алексей с целью размять язык и затекшую челюсть.
— Молодец, — похвалил шеф. — Чувство юмора сохранил. Но сегодня оно тебя не спасет.
За плечами у него стояли Димка и Миша в полной выкладке. Алексей закашлялся, сплюнул на пол.
— Не люблю сопли разводить, — признался Главный и выложил все подробности. Спросил: — Теперь понял ошибку?
— Угу, — Марков угрюмо посмотрел на Димку.
— Да не пялься на него так. Все равно рано или поздно прокололся бы. Вот не ожидал от тебя таких финтов. От кого угодно, но не от тебя. Хороший ты был работник, Марков. Жаль, перегорел, — шеф хлопнул себя по ляжкам. — Ребята, свободны. Ждите в машине, сейчас подойду.
Бывшие коллеги скрылись за дверью, Главный встал со стула.
— Когда у хирурга затупляется скальпель, он его точит. Потому что от остроты инструмента зависит эффективность его работы. Когда скальпель ломается, его обычно выбрасывают и меняют на новый. Я — хирург, а ты мой скальпель. Мой рабочий инструмент. Ты сломался, но я тебя не выброшу, потому что я бизнесмен и привык извлекать из всего пользу. Глупо выбрасывать такую… здоровую плоть.
— О чем ты?
— О подводной части моего бизнеса. Видишь ли, наши клиенты люди состоятельные. В эпоху продовольственного дефицита они готовы платить за качественный продукт. Ты, конечно же, в курсе, что полезнее не синтетический, а натуральный белок. Добычей которого вы, рипперы, и занимаетесь. Следишь за мыслью?
Алексей шевелил пальцами, пытаясь восстановить кровообращение.
— Прекрасно. В моем списке доходов есть еще один пунктик. Видишь ли, хорошо прожаренный стейк с кровью это здорово, но врачи советуют иногда питаться сырым мясом. Для улучшения пищеварения. Азиаты говорят, мясо еще вкуснее, если употреблять его живым. Это большой деликатес. Дорогое удовольствие.
Из-за нагромождений контейнеров выступили люди: один, трое, шестеро, восемь, десяток. Мужчины и даже женщины. Лица утонченные, одеты со вкусом и очень дорого. Многие казались знакомыми, где-то он их видел. Один, кажется, политик. Второй шоумен. А вон та — известная модель. Или актриса?
Главный наклонился к самому уху. Пропел:
— Соскочить решил? Думал, выгорит? Вот и нет.
— Господа! — Главный повернулся к публике и учтиво кивнул, поведя ладонью в сторону Маркова. Те закивали в ответ. — Наслаждайтесь.
И развернулся, чтобы уходить.
— Сам-то что? — крикнул Алексей. — Не останешься?
— Ты не в моем вкусе.
Хлопнула дверь. Алексей сглотнул. Люди с минуту разглядывали его, затем стали раздеваться. Скидывали с себя пиджаки, рубашки, майки, галстуки, оставаясь голыми по пояс. Снимали с запястий часы, с пальцев кольца. Даже женщины снимали блузки, бижутерию и прочую мелочь. Двигались медленно, как под гипнозом. У всех этих людей на левой ключице были выбиты одинаковые татуировки: иссиня-черные мантикоры.
А потом в выражении их лиц проступило что-то новое, звериное. В руках заблестели ножи.
Из группы выступил рослый мужчина с крючковатым носом. Очевидно, лидер. Он оглядел присутствующих, безумно сверкнул глазами:
— Bon appétit!
Толпа молча кинулась к Алексею.
И он был готов. Каждый день он ждал этого.
В предчувствии адской боли риппер раскусил зубную капсулу с редким ядом, безвкусным, быстро пропитывающим плоть и действующим постепенно. Жрите, подумал он. Медленной вам, мучительной смерти.
Это будет моя последняя жатва.
Реанимация
Андрей нажал на кнопку.
— Пишем?
— Теперь да, — он взглянул на собеседника. Это был сухопарый мужчина, разменявший пятый десяток лет. Типичный интеллигент: прическа ежиком, лицо бороздят глубокие вертикальные морщины, на носу очки с затемненными стеклами. — Итак, Василий Дмитриевич, расскажите, пожалуйста, в чем заключается ваше изобретение?