— Я не справляюсь, — наконец тихо признаюсь я бабуле, все еще не поднимая на нее глаз. — И не справлюсь. Не понимаю, зачем лезть во все это, если все равно победы не будет на моей стороне.
— Андрас сказал, что ты смогла получить крылья, — тихо говорит Клото, все еще ласково поглаживая меня по плечу.
— Ммм, а он сказал, как я их получила? — тут же язвлю я.
— Ты смогла снять печать наказания. Такое когда-то умели лишь сильнейшие из ангелов.
— О, твой дружок тебе вообще обо всем докладывает, да? — не унимаюсь я.
— И иллюзии… Это дар твоего отца. Он расправлялся с ними играючи. В тебе есть и его потенциал тоже.
— Потенциал того, кто чуть не угробил весь Шеол. Мне говорили, да, — так просто от сарказма в своей речи я не собираюсь избавляться.
Впрочем, на Клото, как ту, что привыкла к моей манере общения за долгие годы, это вообще не действует.
— Если не ты, Ариана, то я не знаю, кто еще им может помочь. В тебе кровь тех, кто однажды поставил точку в прежней войне… Но при этом твой разум не позволит тебе впасть в безумие, почуяв однажды жажду крови, как это произошло с твоим отцом.
Чем дольше говорит Кло, тем серьезнее и тише становится ее голос.
А еще мне кажется, что она проникает своими словами куда-то мне в сердце и словно бы еще глубже. Хотя бы потому, что мы прежде с ней никогда не обсуждали моих родителей.
— Твоя сильная сторона — в твоем умении здраво оценивать свои способности… Не впадать в горячку, не поддаваться эмоциям. И в то же время, почуяв, что не справляешься, отойти в сторону.
— Я это и делаю, как видишь, — язвительности в моем голосе поубавилось, как и желания спорить, но просто молча слушать похвалу у меня не получается.
— Это то, чего не хватало нашему народу испокон веков. Ни демонам, ни ангелам, ни божествам… Слишком горячие головы и сердца. Потакание страстям. Грехопадения. Ты и сама могла наблюдать это воочию.
— Да уж, — снова мрачнею на мгновение я, поднося кружку с ароматным напитком к губам.
Но сделать глоток я не успеваю, потому как тут же в голову мне приходит острая, ослепительная по своей внезапности мысль. Я поднимаю глаза на Клото и тут же выпаливаю:
— Слабая сторона, говоришь? Грехопадения? Это касается всех?
— Да… — Кло пока не очень понимает, видимо, отчего так горят идеей мои глаза.
— Гнев, гордыня, все такое?
— Да, Ариана, я думала, ты уже вникла в это…
— Значит, и на эту чокнутую стерву можно наложить печать?
— Что, прости?
— Нужно только выбесить ее хорошенько… Разозлить, то есть. И она полетит с катушек, да?
Клото изгибает бровь, все еще не до конца понимая, что я имею ввиду. А вот когда понимает…
— Гениальная в своей дерзости мысль, милая, — у нее даже голос звучит тише обычного. — Только вот как… Ты собираешься подобное провернуть?
28. Когда предварительное планирование неизбежно ведет к провалу
— Исключено, — судя по голосу Андраса, он не шутит.
Я не видела его меньше суток, но внешне его физические повреждения будто бы стали несколько меньше. По крайней мере, это объясняет, почему никого, кроме меня, не смущали его ранения. Все, словно бы сговорившись, воспринимали обгрызанное лицо и тело ректора, как данность.
— Ну, не то чтобы я спрашиваю разрешения… Скорее, просто доношу свой план до твоего сведения, -- для большей дерзости мне не хватает разве что ноги на стол перед Андрасом закинуть, и его счастье, что я все ж таки не отбитый демон, а все еще человек, умеющий сдерживать свои порывы и эмоции.
— План? — невозмутимо отвечает Андрас. — Он у тебя есть? Надо же.
— Да, — пожимаю плечами я. — Подумаешь, отправиться к этой ненормальной, потому что она этого совсем не ожидает, разыграть небольшой спектакль, дождаться, когда она потеряет бдительность…
— Мы точно о Гемере говорим? — уцелевшая бровь Андраса слегка изгибается, и меня только подстегивают его эмоции.
— Какая разница, о ком. Уверен, твоему сыночку удастся вывести из себя любую представительницу прекрасного пола.
— Сыночку? — бровь Андраса изгибается еще сильнее. — А Каэль в курсе?
— Еще нет, но он не сможет мне отказать. Он, как и ты, мне должен… А еще у него шило в заднице. Этим он, видимо, в мамочку пошел. Кстати, кто его мамочка? Если вы с Клото уже… Сколько? Две тысячи лет?
— Уверен, ты и сама справишься с тем, чтобы вывести кого угодно из себя, Ариана, — лицо ректора снова становится каменно-невозмутимым. Надо же, а я уж понадеялась, что смогу увидеть, как его хотя бы немного перекореживает от злости.