— Понятно, — сказала Лана, отошла от окна и направилась дальше.
— Что? — Алиса старалась не отставать.
— Всё то же самое. Опять всё то же, что было, только теперь днём. Хотя, — проговорила она задумчиво, — может, оно и всегда могло днём. Мы просто не знали.
— А куда мы едем? — спросила Алиса.
Лана, приостановившись, посмотрела в следующее окно. Заметила нарочито бодро:
— На родину, я думаю.
— А?
— Ничего, — Лана отвернулась и двинулась вперёд. — Пойдём.
По другому мосту за окном ехал другой поезд — почти такой же, как их. Он приближался, несясь наперерез — мост вёл его сюда и никак иначе. Их поезд помчался тоже, пошатываясь и стуча, всеми силами стремясь обогнать, как и тот, другой. Но их был всё же чуть ближе к точке, где рельсы двух путей сливались в одно, и гордо пронёсся по ним первым. Тот, второй, ударился в его железный бок и, смявшись вагонами, полетел головой вниз в воздушную пропасть — мост мог вместить только одного.
Поезд, где были Алиса и Лана, чуть качнуло — они даже не упали.
— Да ну ладно, — Лана, шагнув, прильнула к окну. — Так можно?
Она всмотрелась во что-то позади, насколько позволяло плоское и сплошное стекло окна, позвала Алису.
— Глянь. Его даже не помяло.
— Кого? — Алиса, как во сне, перешла к ней ближе.
— Поезд, в котором мы едем. Видишь? Вон в тот вагон врезался сейчас тот, второй. Там только краску поцарапало.
— Почему?
— Не знаю. Может, этот какой-то особенный. А может, он так же разобьётся об ещё другой.
— А… — поезд изгибался на повороте моста, и взгляд Алисы, плавая, проскользил по гусенице вагонов до самого конца. — Это получается, мы столько прошли уже? И ничего?
— Получается, — Лана кивнула и отступила было от окна, но тут же прижалась снова. — Подожди. Тот вагон в самом хвосте. Это не тот, в который мы входили.
— Разве?
— Да. Тот был голубой, а этот какой-то жёлто-бурый. Кажется, он был следующий, перед последним, — Лана оглянулась на неё с широко распахнутыми глазами, но озвучивать догадку не стала, будто хотела, чтоб Алиса сама подумала о том же.
— Может… — Алиса неловко уронила взгляд, — освещение…
— Ну, серьёзно? — Лана сморщила нос. Алиса ничего не ответила ей, поэтому та отодвинулась от окна. — Ладно. Давай дальше, там посмотрим ещё. Может, если ближе к машинисту…
Она не договорила и перешла из вагона в вагон.
Из динамиков, что висели иногда над дверями в тамбур, слышалось порой что-то похожее на треск, в некоторых вагонах, что подальше к голове, чудилось даже невнятное бормотание. Алиса остановилась было пару раз, чтоб прислушаться, но тут же торопилась, чтобы поспеть за Ланой. Та делала вид, что треска не слышит, а может, и не видит динамиков. Через несколько вагонов она вновь замерла у окна.
— Да, — сказала она только.
Алиса подошла следом. В окне над замыкающим вагоном, тем, жёлто-бурым, маячила странная тень, будто полувидные тёмные крылья хотели осенить его. Поезд качнулся на повороте, и вагон, тихо отцепившись, канул в бездну.
— И они так по очереди? — спросила Алиса.
— Да, похоже. Ничего не поменялось. Можем хоть до локомотива дойти и там ждать, — Лана шагнула прочь от окна и пошла вперёд. — И даже если вылезем отсюда — это мост, с моста мы не спустимся. Ненавижу мосты.
Алиса задержалась и, когда Лана исчезла из виду, поспешно бросилась за ней. Лана нашлась в соседнем вагоне. Она снова смотрела — уже в другое окно, старательно сглатывая и потягивая носом. Заметив, что Алиса догнала, она отвернулась и вышла от сидений в проход.
— Ну, то есть она могла этого и не делать, — встав на секунду, Лана зашагала к тамбуру. — Не успели бы через путепровод. Ничего бы особо не изменилось.
Дойдя до тамбура и уже открыв дверь, она опять остановилась и злобно вдруг выдохнула сквозь зубы.
— Она же обещала мне памятник Ленину, когда вернёмся! Она же обещала!
Не оглядываясь на Алису, только оставив ей двери тамбура открытыми, Лана прошла дальше.