Туда же претендовала ещё одна студентка по имени Нина, тоже отличница, а также Алик (Альберт) Лонге, который учился очень посредственно, но жил в своё удовольствие и, в отличие от меня умел жить сегодняшним днём, уверенный, что всегда найдётся кто-то, чтобы принять заботы о нём на своё попечение.
Об Алике хочется рассказать.
Мы познакомились перед распределением, потому что он тоже хотел поехать в Беларусь, но не в Минск, а в Брест.
Жизнь Алика показательна и может служить примером для подражания и учебным пособием науки о том, как можно удобно и легко жить, если не надоедать себе вопросами что такое хорошо и что такое плохо.
Будучи студентом, он жил с женщиной, которая была старше его на 10 лет. Она в нём души не чаяла и создавала ему удобные и лёгкие студенческие годы с обедами, постелью, чистыми воротничками белоснежных сорочек и прочим набором джентльменского сервиса. При этом он считал алкоголь не самым худшим изобретением человечества и поддерживал себя в жизнерадостном постоянном настроении.
Алик являлся обладателем пятидесяти процентов еврейской крови и таким же количеством немецкой, которые образовали недурной коктейльчик. У него был искрящийся радостный юмор, красивый тембр голоса, приятные манеры, умное грустно-весёлое выражение еврейско-немецких глаз, глядящих на мир из-под выдающихся арийских надбровных дуг, переходящих в широкий лоб мыслителя.
Нижняя половина лица тоже придавала ему значительности волевыми скулами и решительным подбородком.
Эта голова располагалась на пропорционально сложенной мужской фигуре с хорошо развитой мускулатурой, облачённой в тщательно отутюженный костюм-тройку прекрасного покроя с платочком в кармашке.
Алик Лонге всегда был весёлым, лёгким, обаятельным, удачно шутил, знал чего хотел и как этого достичь, не утруждая себя лично.
Он знал, как надо жить.
Веселясь и развлекаясь с друзьями, он упустил время, отпущенное на дипломную работу, и рисковал не успеть…
Когда все сроки были на пределе, его добрая подруга забросила свой диплом и устремилась на помощь любимому, который заверил, что потом они кинут все силы на её работу.
Да и какие могли быть сомнения, ведь он постоянно уверял, что они отныне одна семья на всю оставшуюся жизнь и он, конечно, оценит ВЕЛИКУЮ ЖЕРТВУ ВЕЛИКОЙ ЛЮБВИ!
Алик её обожал до и после защиты диплома, когда чуть ли не каждый день кто-нибудь из многочисленных друзей угощал по поводу становления инженером.
Получив направление в Брест, Алик приказал долго помнить его и навсегда отбыл, пообещав самого светлого… в будущем.
Когда в провинциальный Брест прибыл серьёзный, элегантный инженер из Ленинграда, умеющий внимательно слушать, мило шутить и ласково улыбаться, стало ясно, что кому-то из местных невест повезёт.
Предположения, строились на прочной базе: девушка из отдела кадров по секрету сообщила всем своим знакомым, что новый инженер красивым разборчивым почерком написал в анкете – холост.
Повезло дочери директора комбината, восемнадцатилетней натуральной (некрашеной) блондинке 45 килограмм весом, только что закончившей школу и пока раздумывающей чем заняться.
Получив от Алика красиво оформленную открытку с приглашением на свадьбу, мы, внимательно пересмотрев свой бюджет, и кое-что урезав, выделили «средства» на билеты из Минска в Брест и прихватив в качестве подарка шикарную единственную вещь в своём хозяйстве, блестящий электроутюг с терморегулятором (новинка тогдашней техники) мы помчались на свадьбу.
Гуляли в лучшем ресторане Бреста.
Мы были единственными гостями со стороны жениха и наш подарочный утюг пользовался уважением, а мы сидели на почётном месте и аристократично небрежно лакомились деликатесами номенклатурного директорского стола, делая при этом вид (для поддержки жениха), что мы такое не первый раз едим.
Алик легко и не пьянея пил шампанское, ласково красиво обнимал невесту за худенькие плечики и влюблено повторял: «сам выбрал!»
Конечно же, имея в виду прелести томно-лениво-кукольной блондиночки, а не папочкину мощь.
На комбинате случайно оказалась вакансия главного инженера, которую занял молодой специалист.
Блондиночка вскоре родила блондиночку-дочку, и семья уютно устроилась в скромной 4-х комнатной квартире, обставленной неброской импортной мебелью красного дерева и толстыми вьетнамскими коврами пастельных тонов на полу.
Алик, приезжая по служебным делам в Минск, частенько навещал нас.
Он выглядел деловым человеком из Берлина или Копенгагена, но отличался от таковых лёгким запахом алкоголя да постоянными рассказами о том, что происходило на коллегии в министерстве.