Мужчины медленно осознавали, от чего их уберегли девицы.
Боже! Каждый представил возможную реакцию жен и дочерей. Представитель губернатора заметно покраснел и промокнул лоб беленьким платочком с вышивкой.
Менталист было хохотнул, но поймал от старшего коллеги осуждающий взгляд.
– Допустим, – взял на себя разговор менталист, – и что вы предлагаете взамен?
– Аукцион. Мы продадим на Ярмарке самую первую пару, мужской и женский скелеты. И переведем деньги Ее высочеству. Купивший будет знать, кто получит всю сумму, а императорский двор узнает, кто приобретатель. Сами понимаете, что результат получится гораздо, гораздо интереснее и весомее, чем ненужный скелет, вдруг украсивший сокровищницу. Разрешите, я налью… давайте пригубим, подумаем все вместе и окончательно определимся.
Гостей проводили к дирижаблю, кое-как успели к отлету. Возвращаясь к повозке, старший брат спросил младшего:
– Акх-м… а большого ежика на проверку дара не вернули?
– Нет еще.
– Поторопи, Ваня.
– Если не забуду, дел много.
– Не забудь. Надо бы посмотреть еще раз нашу звезду.
– Что вдруг?
– Сам не знаю… первое знакомство поспособствовало так подумать, наверное. Вроде бы эмпатия дает похожие отголоски.
– На менталиста насмотрелся?
– Насмотрелся. И вдруг вспомнил почему-то ее …
Глава 13
Ярмарки в былые времена назывались иначе. Торжки, торжища. Как-то душевней. Но гадкое панство и тут удружило, появились Ярмарки. Ниче-е, обжили слово, стало и оно «рассейским».
Доход ярмарки давали приличный, а как же. Недаром Нижний Новгород называли «карманом» России, серьезно пополнявшим казну. Да что говорить, Маргаритинская ярмарка в Архангельске, крупнейшая в России в свое время, за счет таможенных пошлин давала более половины доходов государственной казны.
На ярмарке каждый торговал, как и где только мог: в каменных постройках и складах, специальных гостиных дворах и торговых рядах, в сараях и деревянных лавках и клетях, в балаганах, палатках, а то и прямо с возов и телег.
Купить можно все, что угодно, и в розницу, и оптом. Купцы приезжали из разных уголков России, близлежащих и дальних стран, заключались договоры на будущее.
В специальных павильонах демонстрировали новинки, о которых заранее писалось в «Ярмарочных листках».
Работали балаганы, развлекая публику песнями, танцами и кукольными представлениями.
За порядком следила полиция и охрана. В их обязанности входил и надзор за торговыми точками: чтобы не было воровства и хулиганства.
Конечно, Тобольская ярмарка не сравнится с той же Нижегородской, но население во время торгов удваивалось и утраивалось даже в провинциальных городах – праздника хотелось всем.
И других посмотреть, и себя показать.
***
Иван Андреевич Мойский, главный целитель города и школы будущих магов, готовился к ярмарке азартно, но последовательно, не пропуская ни единой мелочи.
Инспекция всех больниц очень выматывала, а то, что болящие будут поступать в большом количестве – он нисколько не сомневался.
А собственный товар, скелеты, сколько доставил хлопот! С трудом наладили производство. Правда-правда, запустили настоящий конвейер по изготовлению таких нужных пособий. В каждую лекарскую школу, а их, немагических, более тысячи в Российской империи. Не считая магических. Только в России! А дальше-то, дальше… но не будем загадывать!
И, главное – диагностика.
Отдельно для приезжих сговоренных больных приготовили десять коек в шести палатах. А двоих решили посмотреть на дому, губернатор имеет свои возможности и привилегии.
В суете дел едва успевал забегать к своей главной надежде – юной баронессе Алексии Савельевой. Но успевал! Каждый раз поражаясь, как она сама успевает учиться и еще присматривать за младшей Зайцевой.
Может, и от Зайцевой будет толк… когда-нибудь. Если ее жестко контролировать, конечно – размышлял он. Но кому хочется заниматься чужим ребенком так честно и бескорыстно? Отец не справляется, школа тем более. Выгнать проще.
Или не обращать внимание.
В результате появится такой целитель в больнице и приведет в ужас весь персонал. А толку-то? Разумеется, статус красотка не получит, есть уже таких парочка и у них. Только обидно, что дар потихоньку тускнеет, пропадает. Как там говорили в старину: «…раб ленивый и лукавый, зарыл свой талант в землю».
А теперь Савельева, посторонний человек, тратит свое драгоценное время, контролируя и воспитывая подружку.