Немедленно прочь отсюда! Забыв об усталости, она побежала вперед, чтобы миновать деревню поскорее. Широкая улица привела к храму. Его серые каменные стены не пострадали от времени, а на центральной розе витража сохранились все стекла, и только деревянные двустворчатые двери, сорванные с петель, валялись на земле. Храм настойчиво приглашал войти.
— Мне некому молиться, — возразила странница, против воли поднимаясь на крыльцо.
В прохладном полумраке храма ее шаги отдались гулким эхом. Солнце заглядывало в отверстия купола, пылясь косыми лучами света.
— Зачем я здесь?
Нельзя было представить себе места печальнее, чем пустой дом Создателя, забывший звук молитв. Храмы не становятся святыми сами по себе. Искренняя вера возносит их каменные стены так высоко, чтобы надежды и мечты смогли достать до неба. А когда люди уходят, Создатель покидает храм вместе с ними.
Странница подошла к алтарю, смахнула сухие листья и замерла от потрясения, увидев знакомый символ змеи и меча и надпись под ним «Отверженные да присягнут тебе».
Отверженные да присягнут тебе! Чья это клятва? Она таила в себе чудовищную мощь и оскорбляла самого Создателя. Кто посмел выбить ее в храме?
— О Боги, — прошептала странница, не ведая, к каким богам обращается, — это сделала я!
Ее руки вспомнили шероховатую поверхность алтаря и даже боль от ударов, когда инструмент попадал по пальцам. Повсюду валялась каменная крошка, а светлые выбоины не успели заполниться мусором. На полу лежали кривой медный гвоздь и булыжник, послуживший молотом…
Храм словно ожил. Хлестко ударив по ногам, внутрь ворвался ветер. Померк свет. Некто невидимый издевательски расхохотался. Его смех был повсюду — за спиной и под сводами, отражался от стен и ощущался всем телом. Надпись на алтаре вспыхнула льдисто-белым, холодным светом. Вот он, источник ее силы! Эти слова заставляли тело жить, пока сознание спало, и требовали очнуться! Их писали ее бесчувственные руки, шептали ее губы. Сколько верст прошла странница по Проклятой дороге, как давно она здесь? И кто же она?! Неведомая сила связывала жуткую клятву и символ архонтов воедино!
Закрываясь ладонью от сияющей надписи, девушка сделала шаг назад. Она желала бы выбежать вон, но не смела. Исчез храм, заброшенная деревня и весь мир. Ее окружали сотни, тысячи существ всех рас, их объединяла смерть и клятва «отверженные да присягнут тебе». Многие лица были знакомы, но забыты; какое страстное желание владело мертвыми, протягивающими руки к живой? Заключить в объятия? Растерзать на части? Что они хотели от нее? Власти, крови, пощады, правосудия?
— Я не стану никому присягать!
Над ней снова рассмеялись. Надпись на алтаре погасла. Странница стояла одна в тихом полумраке пустого помещения. Нет, не одна! Невидимый мучитель был рядом, но ничего не требовал на этот раз. Он показывал, как из раны на ее запястье текут струйки крови; сливаясь в причудливый узор, заполняют выбоины в каменном полу храма, а силы покидают тело капля за каплей, становясь частью Проклятой дороги, уходящей в никуда. Не присягу от нее требовали — все клятвы давно были сказаны.
Это видение было самым страшным, оно лишало смысла саму жизнь, а смерть казалась благом, избавляющим от страданий. Странница выбежала на улицу и потеряла сознание.
Воспоминание ожило мелодичным плеском быстрой воды. Прыгая по валунам среди живописных долин, молодая речка еще не знала своей судьбы. Отправляясь в далекий путь от предгорий северного Эймара, Амарантин белел гребешками волн, купаясь в солнечных лучах короткого и жаркого лета. Совсем скоро родники напитают его драгоценной влагой, и даже небо, проливаясь дождями, отдаст дань великой реке, разлившей свои воды по территории огромного государства.
— Амарантин… — прошептала странница, приходя в себя.
Снова имя реки. За ним скрывалась важная тайна, увы, пока непонятая. Девушка лежала в пожухшей траве у дороги. Пахло сухо и пряно. Осенью. Черный проем храма по-прежнему приглашал войти. Невидимый голос звал к алтарю, тихо-тихо, но настойчиво.
— Я не слушаю тебя.
Странница поднялась и направилась в поле. Не важно куда идти, лишь бы и заброшенный тракт, и храм поскорее скрылись за холмами! Путь к обитаемым местам занял весь день. Только к вечеру она набрела на небольшое селение, надежно укрытое от посторонних глаз заросшими лесом оврагами. Опасно показываться на глаза людям или нет, уже не имело значения: странница едва держалась на ногах, но с деньгами дварфа могла рассчитывать на еду и ночлег.