Откинувшись в черном кожаном кресле, Феликс в мечтах представлял, что он судья не в двадцать первом веке, а в древнем Вавилоне. При царе Хаммурапи. Никаких судебных инстанций и обжалований. Любое твое решение окончательно, хоть в зале суда сразу голову или руку отрубай. Никаких неверных толкований. Весь текст единственного закона высечен на двухметровой базальтовой стеле.
Кроме изнурительной работы блюстителя справедливости, нужно было оставить время и для своего ребенка, по имени — Mattoneabile. Бизнес отнимал не меньше сил, чем нытье народа.
А теперь Феликс думал лишь о делах Андриана и об усталости от вшей, ползающих между черных перьев.
Опомнившись, он взмахнул крыльями и последовал за убийцей.
Вечность. Битую вечность Феликс пытался избавиться от преграждающей путь железной решетки, но она была подгнившей и старания себя оправдали. Так что сегодня план по проникновению в кабинет будет осуществлен.
Осторожно приземлившись на отверстие между прутьями, он рывком протиснулся в шахту.
Сажа, тьма и запах пыли окутали тело.
Феликс принялся отсчитывать этажи в вентиляционной шахте. Андриан со своими психическими отклонениями ждал на пятом этаже, о чем Феликс заранее выведал.
Прорезь света вонзилась в черные круглые глаза.
— Прошу вас, Андри, поясните, что изображено на этом рисунке.
Феликс просунул голову в просвет и увидел блондинку с лицом в форме сердца. На остром носу девушки уселись кошачьи очки, а лавандовые духи штурмовали ароматом кабинет.
— Я уже говорил. Не могу объяснить... — процедил Андриан, нервно постукивая пальцами о поручни белого кресла. — Я рисую эти образы, потому что мне становится легче, когда они есть не только в голове, но и на чём-то материальном, понимаете?
— Хорошо. Откуда они в вашей голове, Андри? Почему они вас волнуют? Вы видите их во снах? — Психолог наклонилась в его сторону, заглядывая в малахитовые глаза, однако парень сразу воротил взгляд в другом направлении. — Видеть во снах странные вещи вполне естественно для всех нас.
— Нет! Я… не только во снах… не только… — Он заёрзал в кресле. — Образы приходили и наяву.
— Вы хотели сказать — галлюцинации?
— Я не шизофреник, ясно? — прорычал Андриан и насупился, крепко сжал кожаную обивку. — Это не галлюцинации! Это похоже… похоже на воспоминания. Воспоминания, которые врезаются в голову, когда не хочешь о них думать, и это происходит не так, как когда просто задумался... Они лезут насильно!
— В нашей голове мы не в силах контролировать только галлюцинации. Понимаю, чувствовать себя больным неприятно, но если принять этот факт, то получится назначить лечение, — мягко проговорила она и отхлебнула кофе из прозрачной чашки, что разносил запах миндаля. После чего изящно закинула ногу на ногу.
Андриан подскочил с кресла. Вытянулся во весь рост, навострил указательный палец в сторону девушки и закричал:
— Мне не нужны заменители реальности! Напихать меня таблетками, чтобы мой мозг окончательно отключился — это не лечение, а затуманивание правды!
Глаза его полыхали яростью, которую он с трудом сдерживал.
— Правды? — уточнила психолог и начала листать один из блокнотов. — Хорошо. Что это?
Она вальяжно поднялась, подступила к Андриану и развернула рисунок.
В блокноте изображалось скалистое плато в клубах синего тумана с белыми людьми, каждый из которых неподвижно застыл на одном месте.
— То, что пару раз проявлялось в моей голове.
— У вас богатая фантазия, Андри, но не принимаете ли вы наркотики? Это объяснит неконтролируемые видения.
Парень черно выругался и схватил девушку за плечи. Блокнот шлепнулся на пол.
— Я совсем идиот, по-твоему? Кто вам дипломы выдает?
— Руки… уберите, — прошептала она, но не стала вырываться. — Я понимаю ваши чувства. И хочу помочь.
Андриан сделал несколько шагов вперед и рывком придавил ее к стене.
— Ни черта ты не понимаешь! Совершенно не разбираешься в людях.
Лазурные глаза девушки заблестели. Феликс ахнул, если бы мог. Почему она не сопротивляется? Давно пора влепить парню затрещину.
— Андри…
— Тебе нравится, когда тобой управляют, нравится подчиняться, да? Я чувствую, что нравлюсь тебе, чувствую твое желание отдаться мне, несмотря на то, кем я являюсь. Тебе это нравится. Быть ведомой. И, кажется, тебя заводят такие психи, как я. — Андриан издал истерический смешок и запустил пальцы в ее золотистые волосы. — А вот мне — нет! Но эта дрянь, что сидит в моей голове — всё контролирует и вспыхивает, когда ей вздумается! Сводит меня с ума! Понимаешь? Нет! Не понимаешь!