— Ах, это... нет. Я не женат, — он с размаху закинул украшение в кусты. Послышалось дробное звяканье о мрамор соседней могилы.
Марлин выпучила глаза, не зная, как отреагировать, а парень продолжил:
— Назовем это — маленьким недоразумением. Кольцо даже не золотое. Так... подделка. Нужно было притвориться мужем одной девушки. Но разве я похож на человека, у которого есть жена? — усмехнулся Андриан. — Я один. Женщины у меня никогда не было.
— Неужели? — подразнила Марлин. — Прям ни разу?
Парень вздернул голову к небу, рассматривая пролетающий самолет.
— В этом деле всегда кажется, что чего-то не хватает. Уже потерял надежду проникнуться.
— Успеешь поменять мнение.
Парень загадочно улыбнулся. Поднялся, обошел цветник и подал руку. — Выпьем кофе?
Марлин оценивающе оглядела нового знакомого с ног до макушки и с макушки до ног. Длинные пальцы его оказались испачканы по бокам: чем-то зеленым и голубым. Краска? Он заборы окрашивает, что ли? Андриан сконфузился от внимательного взгляда, спрятал руки в карманы; и Марлин невольно хихикнула.
— Я тебя едва знаю.
— В этом же и прелесть. Новый человек — новые впечатления. Разве мы, одинокие люди, куда-либо торопимся?
Андриан взял Марлин под локоть, как кавалер на торжественном приеме, и она ощутила странные волны палящего жара, затем отметила, что парень выше почти на две головы. Вспомнила, как обиженно завывала перед матерью с вопросом: на кой черт она родила ее такой коротышкой?
— Уговорил.
Андриан прав. Одиноким торопиться некуда, но Марлин так жить не хотела. Может, поэтому, едва зная Крис, уверенно взяла ее к себе? Когда три месяца назад она объявила девочке об опеке, та пошатнулась и упала в кресло, но Марлин заметила, что в голубых глазах замерцали блестки, пальцы сжали обивку, а уголки губ задергались.
«Одиночество толкает на поступки, которые мы даже самому себе не в силах объяснить», — подумала Марлин.
Она боялась остаться одна, но страх стал реальностью. С каждым днем появлялись новые фобии: теперь Марлин боялась темноты, поглощающей ночами, боялась закрытых дверей и пустых домов, ведь даже если она закричит во весь голос… никто не услышит. Она одна.
Бывали дни, когда Марлин сидела на окне своей спальни, часами исступленно смотрела вдаль и курила. Хотя всего год назад — ненавидела запах дыма. Ей безумно хотелось жить дальше, но после смерти Феликса... жизнь потеряла смысл.
***
— Так и сколько тебе лет? — шелковым голосом спросила Марлин.
Она грела обе ладони о чашку кофе. Пар, исходящий из-под пальцев, разносил мягкий запах капучино с мускатным орехом. От кружки Андриана тянулся шлейф пряного кардамона. Они сидели в кофейне «Сицилия». Недалеко от дома Марлин.
— Какой неприличный вопрос, — укоризненно покачал головой парень и игриво подмигнул. — Двадцать пять.
— А мне двадцать три, — улыбнулась Марлин. Андриан снял пальто, и она отметила, что у парня гибкое телосложение, он прекрасно сложен и обладает тем возбуждающим шармом, который так нравится девушкам. Его приподнятые плечи облегает подбористый оливковый джемпер, а под ним виднеется черная рубашка.
Покойный муж не был настолько красив, как этот Вериго. Но он был крепок, с проницательным гордым взглядом и с царственным изяществом в движениях, обладал благородными чертами лица и решительно привлекал внимание в обществе. Всегда. Ему это нравилось. В отличие от самой Марлин.
— Когда же ты выскочила замуж за Феликса?
— В девятнадцать.
— Шустрая какая.
Марлин пожала плечами, водя пальцем по краю теплой чашки.
Время позднее. Часы показывают полдесятого вечера — стоят в углу: величественные, потертые, с литыми стеклами и массивным пыльным маятником.
Интересно, здесь всегда так пусто? Ни одного клиента. Притом что Марлин около часа не могла налюбоваться старинным английским стилем заведения. Однако — вместо голосов за соседними столами — раздается лишь глухое почикивание стрелок на циферблате.
— Просто влюбилась, — вполголоса заявила Марлин, прикусывая нижнюю губу. Она подняла голову в сторону Андриана. Тот поёрзал в кресле и, улыбнувшись, наклонился через стол поближе.
Парню явно не нравилось, когда кто-то подслушивает его разговоры, так что Марлин тоже склонилась. Хотя кого бояться? Официантов?
Он заглянул в ее серые глаза, и она слегка смутилась.
— Что же, расчет был отличный. Жаль, что Феликс умер.
— Я вышла замуж по любви, а не по расчету!
Марлин возмущенно отпрянула к спинке кресла. Воткнулась лопатками в обивку.
— А ты думаешь, что брак по любви — это не брак по расчету? Расчет есть всегда. Одни надеются заиметь деньжат, другие — внимание человека, или, например, его тело. Ну… или всё сразу.