— Тело стареет.
— Да. Показатель ограниченности ума, не думаешь? Глупый, непродуманный расчет — жениться из-за красоты. С другой стороны — можно развестись.
— Нужно выходить за умных или богатых? Так ты считаешь?
— Полагаю, что любая причина твоего решения имеет под собой расчет. Ты любишь человека за какое-то личное качество. Может, он веселый, а может, умный. Ты хочешь обладать человеком с таким качеством. Это расчет.
— Совсем не веришь в любовь?
— Я этого не говорил. Я сказал, что мы любим людей по какой-то причине.
Марлин обхватила обеими руками горячую чашку. Вздохнула. Она знала, за что любила Феликса, но не знала, почему он мог ее полюбить. И любил ли?
Прошло несколько минут молчания. Андриан поменялся в лице: с его губ исчез любой намек на улыбку.
— Эй, — Он потянул к ней ладони и нежно взял за руку. Марлин содрогнулась. — Не надо так переживать из-за всякой выдуманной людьми чуши. Просто делай то, что тебе нравится, люби того, к кому лежит душа — это и будет правильно. Если тебе не нравится моя философия — не воспринимай ее. Люди, которые не могут чего-то понять, всегда думают, что другие такие же.
— Знаешь… сейчас ты похож на моего мужа, — тихо отозвалась Марлин, крепче сжимая пальцы Андриана.
Парень встрепенулся, съежился в кресле и отпустил ее ладонь. В мятных глазах прошел парад бликов.
Странная реакция.Зря ляпнула про Феликса.Пора уже жить дальше и не смущать мужчин воспоминаниями.
— Ты сказала, что вы познакомились в суде? — проронил Андриан.
Марлин кивнула и сделала глоток кофе, вдыхая аромат мускатного ореха.
— Тебя судили за вторжение по ночам в мужские мысли? — Он обезоруживающе осклабился и вздернул брови.
— Нет. Меня судили за хранение наркотиков.
Андриан поперхнулся капучино. Закашлял.
Громоздкие часы захрипели и пробили десять ударов.
— Я преступница, — продолжила она. — Веришь?
— Ни разу.
— Угу, — промычала Марлин, постукивая пальцами по столу. — Это у тебя кулон на шее?
— Тему переводишь? — Андриан, по-прежнему ошалелый, усмехнулся и достал из-под рубашки крест. — Подарок отца.
— А что…
— Вернемся к твоей преступной жизни, — осек Андриан. Марлин собралась открыть рот, но парень снова перебил, уже настойчиво: — Хочу услышать, как преступница обаяла сердце судьи.
— Сперва откровенничаешь ты. — Она потянулась за красной салфеткой в металлической подставке. — С твоим отцом что-то случилось?
— Откуда такой вывод? — Андриан залпом выпил остаток кофе и опустил чашку.
Раздался глухой удар о стол.
— Когда ты сказал, что это подарок, у тебя верхние и нижние веки подтянулись к бровям, а взгляд резко соскользнул в пол. Так бывает, когда упоминаешь что-то печально или… винишь себя... А еще ты чуть стол чашкой не пробил.
Андриан закинул руку на спинку кресла, потирая верхнюю пуговицу рубашки — бедняжка уже держалась на одной хлипкой нитке.
— Кто ты по профессии?
— Врач, — протянула Марлин, мастеря оригами лисенка из салфетки. — Если ты о чтении языка тела, то это Феликс меня научил некоторым штукам. Я не особо хорошая ученица… но всё же. А ты?
— Вольный художник, — подумав, произнес парень. — Когда-то занимался своего рода бизнесом, но это в прошлом.
— Вот как? Тогда ты должен подарить мне картину.
— Буду дарить хоть каждую неделю, если пообещаешь приезжать и лечить меня, когда захвораю. Ненавижу ходить по больницам.
Марлин рассмеялась. Ее пальцы зашуршали в кармане, нащупывая черный фломастер для век. Не торопясь, прикусывая губу и размазав зубами любимую малиновую помаду, она нарисовала два глаза и нос. Андриан с интересом наблюдал, пока Марлин не протянула готовое оригами. Парень подхватил бумажного зверька кончиками пальцев.
— Это кот? — Почти пораженный воскликнул он.
— Лисенок, — снова рассмеялась Марлин. — Не похоже?
Андриан не улыбнулся в ответ…
— Ну что ты, — он осмотрел оригами из красной салфетки и убрал творение в карман. — Вылитый.
К ним подоспел неприметный, светловолосый официант и процедил:
— Простите, но мы уже закрываемся.
«Печальней, чем малорослый не статный мужчина, может быть только огромная некрасивая женщина», — подумала Марлин. На фоне Андриана — парень выглядит корявым клопом.
— Разумеется, — она поманила Андриана к выходу.
Подол аквамаринового плаща взвился пиратским флагом, едва они ступили за порог. Сентябрь в этом году выдался холодным, а дожди выпускали залпы почти ежедневно.