– Я не хочу уходить, – произнес красный дракон, – но наш род хранит молчание. Я не чувствую даже мою возлюбленную Алекстразу. Ты должен понять мое желание узнать правду.
Кориалстраз знал, что его спутник, как и он сам, был драконом, но не видел связи между прошлым и будущим. Только его королева и супруга, Хранительница Жизни, знала правду, однако ничего не сказала мужу. Это было одолжение ему, или, скорее, его старшему «я».
Крас тоже чувствовал эту пустоту, а потому смирился с тем, что его младшая версия должна улететь, чтобы выяснить причину молчания, даже если это означает риск для них обоих. Вместе они были удивительной силой, бесценной для лорда Гребня Ворона. В то время как Кориалстраз посылал сверху на демонов потоки пламени, Крас превращал это пламя в полноценную огненную бурю, убивая одним ее дуновением больше сотни врагов. С другой стороны, когда маг и дракон разделились, обоих поразила непонятная болезнь, лишив почти всех сил.
Последние лучи солнца скрылись за горизонтом. Вокруг крепости уже кипела жизнь. Ночные эльфы не знали покоя ни днем ни ночью – слишком многие погибли из-за старых привычек. И тем не менее темнота всегда была желанной для народа, который был привязан к Источнику Вечности и становился сильнее благодаря луне и звездам.
– Я тут подумал, – начал Крас, подставляя свое вытянутое лицо ласковому ветру.
Из-за своих огромных размеров Кориалстраз не мог войти внутрь Крепости Черной Ладьи, однако прочная каменная кладка башни позволяла ему оставаться на ней. По этой причине Крас тоже решил остаться наверху, используя для более комфортного сна лишь тонкое одеяло. Он ел и проводил все время бодрствования на крепостной стене, спускаясь только когда того требовал долг. По иным вопросам маг обращался к Ронину, единственному здесь, кто, кроме него самого, знал о реальном положении дел.
– Может, и есть способ отправиться в путешествие всем нам, – продолжил он, – так сказать, вместе.
– Мне не терпится узнать о нем.
– У тебя не завалялось хотя бы одной ненужной чешуйки, а?
Дракон расправил крылья и встряхнулся, точно огромная собака. Его чешуя мелодично застучала. Огромный высокий лоб гиганта нахмурился, когда он замер и прислушался, а после изогнул гибкую шею, чтобы осмотреть заднюю правую лапу.
– Вот здесь, пожалуй, есть одна.
Обычно драконы сбрасывали чешую так же, как другие существа линяли. Открытые участки затвердевали, со временем покрываясь новой чешуей. В тех случаях, когда дракон терял больше одной чешуйки, ему приходилось быть особенно осторожным, потому что нежная плоть временно становилась особенно уязвима перед оружием и ядами.
– Я бы хотел взять ее… с твоего позволения.
Любому другому Кориалстраз бы отказал, но он отчего-то доверял Красу так же, как самому себе. Когда-нибудь Крас собирался открыть дракону правду – конечно, при условии, что они выживут.
– Она твоя, – с готовностью ответил багровый исполин.
Задней лапой Кориалстраз почесал уязвимое место, и через несколько мгновений чешуйка упала на пол.
Быстро подняв ее, Крас осмотрел чешуйку и удовлетворенно кивнул. Он перевел взгляд на своего спутника и произнес:
– А теперь я должен дать тебе кое-что взамен.
– В этом нет нужды…
Но дракон-маг отлично знал, что, если вдруг с его младшим «я» что-то случится из-за вмешательства Краса в прошлое, это не сулит ничего хорошего и будущему.
– Нет, есть.
Отложив в сторону чешуйку размером со свою голову, он пристально посмотрел на левую руку и сосредоточился.
Тонкие, изящные пальцы внезапно скрючились, став похожими на лапу рептилии. Чешуя распространилась по всей плоти, начиная от кончиков пальцев, а затем покрыв руку до самого запястья. Острые изогнутые когти выросли на том месте, где когда-то были гладкие ногти…
Пока тело преображалось, Краса охватила острая агония. Он согнулся пополам и едва не упал. Кориалстраз инстинктивно потянулся к крошечной фигурке, но маг лишь отмахнулся:
– Я справлюсь!
Все еще согнувшись и задыхаясь, Крас схватился за преображенную руку, стиснул зубы и изо всех сил рванул на себя сразу две крошечные чешуйки, которые никак не хотели отходить.
Они поддались, оставив после себя кровавый след на задней поверхности жутковатого отростка. С трудом сглотнув, тощий маг тут же опустил руку, и боль отступила.
Не обращая внимания на нанесенную самому себе рану, Крас осмотрел свои трофеи. Глаза, острее чем у любого ночного эльфа, выискивали малейшие несовершенства.
– Ты ведь знаешь, что, к великому огорчению каждого из нас, не можешь принять свою естественную форму, так же как я не могу обернутся никем, кроме дракона, – упрекнул его Кориалстраз. – Ты сильно рискуешь своей жизнью, пытаясь обратиться.