— Она убила восемнадцать человек! — уперся Драй.
— В ходе проведенного мною следствия выяснилось, что Охотник Ирнан Катриоль не виновен в Эдинорской резне, — спокойно сказал герцог.
— Но…
— Ты не веришь слову герцога?! — включился в беседу Адор. — Убрать оружие!
Наемники неохотно вложили мечи в ножны, продолжая неприязненно коситься в мою сторону.
— Смотрите, следы! — привлек общее внимание Дак.
На каменном полу отпечаталась измазанная в крови лапа животного.
— Волк! — Изумленно воскликнул Тригор.
— Оборотень! — уверенно сказал Аджей, и невзначай посмотрел на меня.
Я сосредоточенно рассматривала пол под ногами. Надо соблюдать осторожность, а то мой спокойный вид внушает определенные подозрения.
Чуть заметный след вел обратно в пустой гулкий зал у входных дверей и терялся в направлении лестницы. Видимо Аджей вспомнил о подозрительном запахе у наших комнат, так как быстро и целеустремленно стал подниматься на второй этаж. Наемники потопали за ним, но он остановил их:
— Дак, Тригор, соберите то, что осталось от Эрда, и вынесите во двор. Драй, найди кого-нибудь из слуг, пусть притащат дров. Тело надо сжечь.
— Но ваше сиятельство… — начал было Драй.
— Оборотень средь бела дня звериный облик не принимает, — насмешливо напомнил герцог. — Я разбужу графа Верье. Ему следует знать, что твориться в его доме.
— Оборотень и в человеческом обличье смертельно опасен, — заявил Драй, глядя на меня в упор.
— Я так понимаю, ты имеешь в виду элиссу Рэвейн?!
— Ее самую.
— Вынужден тебя огорчить, Драй, — снисходительно сказал Аджей. — Элисса Рэвейн эту ночь провела в моей комнате, следовательно, обернуться оборотнем и убить Эрда она не могла.
Гвиоль бросил на меня быстрый взгляд и покраснел.
Драй вернул на место упавшую челюсть, и не сдержался:
— Теперь понятно, как проводилось следствие…
— Ты что-то имеешь против моих методов? — ласково улыбнувшись, полюбопытствовал Аджей.
— Нет, ваша светлость. Трахайтесь на здоровье. Только когда она всадит нож вам в сердце, поздно будет что-либо предпринимать.
— Ты что несешь, мразь! — рявкнул Гвиоль. — Забыл, с кем разговариваешь?!..
Его прервал спокойный будничный голос герцога, но от его тона даже у меня побежали мурашки по спине:
— Драй!.. По любому вопросу существует два мнения — мое… и ошибочное, и, как правило, те, кто придерживаются ошибочного мнения, да еще и имеют глупость мне его высказывать, долго не живут. Ты неплохой боец, Драй. Нам будет тебя не хватать.
Над нами воцарилась тишина. Наемник не выдержал взгляд Аджея, опустил глаза, а потом, склонив голову, сказал:
— Прошу простить за дерзость, ваша сиятельство.
Герцог удовлетворенно кивнул:
— Ступай.
Наемники, пряча недовольство, развернулись и потопали обратно, а наша троица достигла второго этажа.
Рагдар, оправдывая мои ожидания, молча повернул к нашим комнатам. Учитывая то, что я уже видела, заглядывать в свою спальню мне совсем не хотелось. Пользуясь тем, что сосредоточенные мужчины, не оборачиваясь, зашагали по коридору, я свернула в другую сторону. Меня интересовал граф Верье. Во втором от лестницы коридоре дверей было больше. Я осмотрела две спальни, прежде чем нашла нужную. Дверь в комнату графа отворилась бесшумно. Возле камина в стену под потолком была вбита металлическая скоба. Не знаю, какого было ее назначение, но теперь через нее был перекинут ремень, на котором висело безжизненное тело хозяина дома.
— Диана! — резко окрикнул меня Аджей из коридора.
Он был зол, за ним еле поспевал бледный до зелени Гвиоль. Мужчины быстро поравнялись со мной, и я лишь молча кивнула им на графа.
Дверь кухни к моему неудовольствию заскрипела, и обретавшаяся за ней кухарка вздрогнула, увидев меня на пороге. Она была бледна и растеряна, лицо распухло от слез.
— Как себя чувствуете, многоуважаемая эрда? Вам лучше? — вежливо поинтересовалась я.
— Зовите меня Бертой, элисса. Я… Да… Мне лучше… Ой! Да что же вы босая?! Как же так?! Да вы же простудитесь, элисса, — запричитала женщина. — Пол то холодный! И в рубашке одной! Разве ж так можно?! Молоденькая девушка и почти голышом! Сейчас… я сейчас…
Она рванула к двери, я попыталась ее остановить, уверяя, что мне совсем не холодно, но кухарка и слушать не стала. Я плюхнулась на стул, приготовившись ждать. Однако Берта появилась очень скоро, неся в руках обувь и одежду.
— Не побрезгуйте, элисса, — протянула она свои подношения.
Стоптанные шлепанцы оказались мне немного малы, а халат неопределенного тусклого цвета — наоборот велик. Тем не менее я благодарно улыбнулась.
— Спасибо! Вы так добры!
— Полно, элисса, — отмахнулась кухарка, это самое малое, что я могу для вас сделать.
Мы немного помолчали.
— То, что случилось ночью, несомненно, потрясение для вас, — начала я, — но, полагаю, подобное больше не повторится. Убийца уже ничего не сможет сделать.
— Убийца?! — женщина непонимающе уставилась на меня. — О чем вы, элисса? Какой убийца?
Теперь настала моя очередь удивляться.
— М-м-м… Тот, кто убил наемника…
— Но это ведь была эрда Изольда!..
Я задумчиво посмотрела на женщину, вид у нее был вполне осмысленный, но все же…
— Берта, мне кажется, вы еще очень взволнованы. Может вам стоит выпить успокоительного?!
— Я не брежу, элисса, — поджала губы кухарка. — Каждое полнолуние замок обходит умертвие покойной эрды Изольды Верье. В это время ни в коем случае нельзя выходить из своей комнаты. Хиланн говорила об этом приезжим, но они только смеялись. Вот и результат.
— Как интересно! — Протянула я. — Мне никто ничего не говорил… А откуда вы это знаете?
— Что знаю?
— О визитах умертвия. Вы видели его?
— Хвала Всемогущему, я не видела его ни разу, за все три года, что служу здесь. Мне сразу предупредили об этом, но я все равно согласилась здесь работать. И ни разу не пожалела. Граф Верье хороший хозяин. Немного капризен, но у всех свои недостатки.
— То есть, об умертвии вы узнали при поступлении на службу от экономки?
— Да и нечего в этом страшного не было. Запри дверь в полнолуние и не выходи до утра. Так я всегда ее запираю, дверь-то. А сплю я крепко и без уман-травы.
— М-м-м… А кто-то в замке принимает уман-траву? — спросила я и замерла, боясь спугнуть удачу.
— Конечно! Граф Верье, бедняжка, в полнолуние заснуть совсем не может.
— Понятно. А где храниться чудо-травка?
— А?! — не поняла меня женщина.
— Уман-трава! — пояснила я.
— А! Со всеми лекарственными средствами, — пожала плечами кухарка. — Хиланн держит их у себя в комнате. Теперь даже запирает сундук на ключ, после того как Диксон вместо сбора от головной боли взял порошок от запора.
Только я хотела задать очередной вопрос, как дверь распахнулась, на этот раз почему-то бесшумно, и в помещение вошла экономка. Белый накрахмаленный чепец топорщился сегодня еще более воинственно, а спина была еще прямее.
— Элисса Рэвейн! — Обратилась ко мне Хиланн.
Наученная считывать информацию даже со складок одежды, не то, что с выражения лица и тона голоса, я перевела: «Что ты здесь делаешь, мерзавка?!»
— Завтрак будет подан в малую гостиную на первом этаже, — морозно уведомила меня экономка, что означало: «Пошла вон!».
— Эрда Хиланн, — я жизнерадостно улыбнулась, — как хорошо, что вы пришли, а то я уж собиралась вас искать.
— Вам что-то угодно? — «Только попробуй сказать, что — да!».
— Да. Задать вам несколько вопросов, — обрадовала я экономку.
— Вот как?! — Процедила она. — Я вас слушаю.
— Кому вы вчера давали уман-траву?
Хиланн вздрогнула и бросила быстрый взгляд на Берту.
— Графа Верье часто мучает бессонница, — наконец сказала экономка. — Я готовлю ему специальное питье на ночь.
— То есть вчера вы приготовили питье для графа?!
— Я не понимаю цели ваших вопросов, элисса.
— А вам и не надо понимать, просто отвечайте и все, — ласково сказала я.