Я, как и полагается приличной женщине, повернула направо и толкнула дверь женской половины. В нос мне тут же ударила смесь разнообразных запахов: медуница, лаванда, клевер, ваниль, крапива и мята. Только за одно это я и любила женскую купальню — здесь всегда приятно пахло.
Из неприметной дверки выскользнула немного заспанная служанка и с легкой заминкой предложила свою помощь. Слуги во дворце относились ко мне по-разному: кто-то старательно делал вид, что не замечает, считая меня так же кем-то вроде обслуживающего персонала, кто-то наоборот полагал, что раз я особа, приближенная к регенту, со мной стоит быть повежливее, а кто-то просто побаивался и старался не попадаться на глаза. Эта служанка была как раз из последних, поэтому, получив на свое предложение отказ, тут же ретировалась обратно в подсобку.
Из вещей я оставила при себе только три кинжала, остальное забросила в шкафчик, закрыла замок, подхватила из стопки чистое полотенце, и только толкнув следующую дверь, ведущую к бассейнам, поняла, что в купальне я все-таки не одна.
В самом дальнем углу обнаружились две хорошо знакомые мне по утреннему обыску барышни. Блестящие глаза девушек, восторг предвкушения на их лицах и общая оживленность ясно говорили о свежее задуманной грандиозной пакости. Я даже непроизвольно попятилась назад, увидав их хищные улыбки, и подумала, не маловато ли оружия взяла с собой. Бояться мне, конечно, и в голову не приходило, но разозленная женщина, жаждущая мщенья, вдвойне опаснее жаждущего мщения разозленного мужчины. А если женщины две… И с разозленным мужчиной судьба сегодня уже сводила… К тому же что-то мне подсказывало, что ни очередной скандал, ни два трупа Аджея не порадуют, а расстраивать его не хотелось.
В общем, я решила не рисковать. Безусловно, существовала вероятность, что девушки замышляют что-то совсем не против меня. Что это я, действительно, о себе возомнила?! Однако проверять это на практике, да еще и после столкновения с Рианом, да еще и перед ночным дежурством, совершенно того не стоило.
Барышни были столь поглощены друг другом, что не заметили, ни моего появления, ни поспешного ухода, а я тихонько притворив за собой дверь и завернувшись в полотенце, потопала в мужское отделение, искренне надеясь, что там никого не окажется.
Собственно так и вышло. На встречу мне выкатился только лысенький пузатенький слуга в рубашке с рукавами, закатанными до локтей, и подвернутых штанах.
— Что прикажет благородный ирье… — привычно начал он, но, присмотревшись, осекся, вытаращил глаза и слабым голосом переспросил: — элисса?! — Надо отдать должное, слуга оказался опытным и с растерянностью справился очень быстро. — Уважаемая элисса! Прошу простить, но вы ошиблись дверью. Позвольте вас проводить…
— В мужском отделении никого нет? — деловито перебила я и, не дожидаясь ответа, шагнула к двери.
— Э… Никого… Но элисса…
— Никого, — согласилась я, закончив осмотр помещения. — И как я полагаю, никто и не появится. В любом случае я быстро управлюсь.
— Но элисса… Вы ошиблись. Вам нужно женское отделение. Оно с другой стороны…
— Любезный, — тон я выбрала верный, потому что толстячок захлопнул рот и даже втянул голову в плечи, — вы знаете, кто я? — Слуга быстро закивал, остановив взгляд на моих кинжалах. — Так вот, именем герцога Рагдара, мужское отделение закрыто для посещений на ближайшую четверть часа. Вы имеете что-то возразить?
— Нет. Но…
— Так все-таки возражения имеются? — я сокрушенно покачала головой и поправила ножны на предплечье.
Беднягу передернуло.
— Нет! — воскликнул он. — Никак нет. Прошу прощения, элисса… Как скажите, элисса…
— Прекрасно. И я надеюсь, вам не составит труда предупредить о… хм… чрезвычайном положении неожиданных посетителей.
— Конечно, элисса… Будьте спокойны, элисса…
— Тогда можете идти, — ласково улыбнулась я.
— О, да!.. Прошу прощения, — толстячок отвесил мне низкий поклон, и при этом зачем-то дрыгнул левой ногой.
Итогом этого, видимо, крайне учтивого пируэта, стал опрокинутый с лавки жестяной таз, с грохотом покатившийся по полу. Слуга подпрыгнул, а потом присел, прикрыв голову руками, что выглядело весьма забавно. Перехватив мой любопытно-ироничный взгляд, толстячок опомнился, подхватил таз, но при этом уронил на пол стопку чистых полотенец, запутался в них, споткнулся, выпустил свою ношу, и упал сам.
В этот момент дверь в общий зал распахнулась, и на пороге появился Адор.
— Что здесь происходит?.. Диана?!
Готова поспорить, мне снова удалось удивить своего приятеля.
— Да, в общем, ничего особенного, — невинно ответила я. — А вы ступайте, любезный, ступайте. Оставьте все как есть. После уберете.
— О, да… — слуга поднялся с пола и смущенно одернул рубашку, но его глаза, перебежав с меня на Адора, тут же блеснули внезапной догадкой. — Я понимаю!.. О, да!.. Как прикажите… Именем герцога, конечно… Да… Я все понимаю…
Радостно бормоча себе под нос, неуклюже раскланиваясь и бросая на нас косые взгляды, толстячок в обнимку с тазом, наконец-то, выкатился за дверь.
— Диана… — Гвиоль вопросительно поднял брови, ожидая объяснений.
— Адор! — я повисла у него на шее.
Очень верно, кстати, все рассчитала: как раз в этот момент в дверном проеме вновь показалась круглая физиономия местного банщика. Он тихо охнул, хмыкнул, но закрыл дверь раньше, чем Адор успел обернуться.
— Диана, — рука Гвиоля коснулась моей спины, — что это значит?
— Ничего, — выдохнула я ему в ухо. — Абсолютно ничего не значит! — И звонко чмокнув приятеля в щеку, отошла на пару шагов. — Ты меня искал?
— Нет, — ответил Адор. — А что ты тут… — он нетерпеливым резким жестом обвел рукой помещение, — как… и вообще… — Тут его лицо сменило выражение с удивленно-непонимающего на возмущенно-непримиримое. — Диана! Я требую объяснений!
И, конечно же, это его «Я требую объяснений!» относилось совсем не к тому, что я делаю в мужской купальне.
— Давай не здесь, — быстро предложила я. — И, пожалуйста, не кричи так громко, у нас с тобой свидание, в конце концов.
— Свидание?! — у Адора вытянулось лицо.
— Ну, раз уж я здесь, а ты пришел, — объяснила я очевидное.
Очевидное было очевидным только мне, потому что Гвиоль непонимающе тряхнул головой и нахмурился.
— Слуга, — прошептала я, и глазами указала на дверь. — Он думает, что у нас свидание. И совсем не стоит его в этом разубеждать.
— Почему? — тупо переспросил мой собеседник.
— Потому что, — услышав шорох за дверью, я снова повисла на Адоре.
Глаз вновь порадовало круглое раскрасневшееся лицо слуги.
— Ой, извините, — фальшиво воскликнул он, окидывая нас жадным взглядом. — А я вот тут вино… фрукты принес… Еще раз прошу меня простить.
— Диана, что происходит? — недовольно спросил Гвиоль, отстраняясь от меня, когда дверь за любопытным банщиком закрылась.
Я была почему-то уверена, что на самом деле Адор отпускать меня не хотел, но в моих действиях чувствовал подвох, а еще был на меня немного зол.
— Рада тебя видеть, — тихо сказала я.
И это, как всегда, было правдой. Я действительно была очень рада видеть его живым и здоровым. Мне хотелось передать ему глубину моих чувств, дать понять, что он напрасно злится и не доверяет мне. Я не держу камень за пазухой, не пытаюсь его обмануть. Мы с ним на одной стороне.
В этот момент я еще больше уверилась в правильности своих действий.
Мне сложно было объяснить все это словами, и я снова протянула руки, чтобы обнять Адора, но он перехватил мои запястья. Во взгляде его было подозрение и, кажется, даже обида.
— Ты что, мне не веришь? — удивилась я.
— К чему эти женские уловки?! Что за игру ты затеяла?
Ответить я не успела, потому что, во-первых, за дверью опять послышались шаги, причем явно не одного человека, а, во-вторых, полотенце, обмотанное вокруг меня, внезапно развязалось. Я было дернулась его подхватить, но Гвиоль моего маневра не понял и только сильнее сжал запястья. В результате полотенце упало к моим ногам. Адор в ту же секунду разжал руки, я, понимая, что не успею поднять свои импровизированные одежды с пола, и из прикрытия остается только мой приятель, шагнула вперед, обнимая его за плечи, и в этот момент дверь открылась.