Направо или налево — вот в чем вопрос.
Я потопталась на месте… и повернула налево.
Казалось, сегодня зимний сад, выглядевший обманчиво пустым, решила использовать для мнимого уединения добрая половина благородного общества. Из каждого укромного уголка до слуха доносились перешептывания, шелест одежды, звуки поцелуев и прочее. Оставалось лишь удивляться, чем же собравшихся здесь людей так не устраивают кровати и диваны — во дворце было полным полно пустующих комнат, где можно было устроиться со всеми удобствами. Наверное, бедолаги соскучились по остроте ощущений, а может, все объяснялось принятой дозой алкоголя, однако факт оставался фактом: галерея нынче представляла собой омут разврата.
Вполне возможно и Рагор Лабиз завернул сюда исключительно для плотских утех. Что ж, тогда мне любопытно взглянуть на его избранницу… или избранника.
Я скинула туфли и перехватила подол платья, хотя в сложившейся ситуации принятые меры были излишни, вряд ли кто-нибудь услышал мои шаги среди журчания фонтанов, шебуршаний, причмокиваний и стонов. Тупиковые ответвления от основного прохода с фонтанами, статуями и скамейками сменяли друг друга. Обнимающиеся мужчины и женщины, женщины и женщины, мужчины и мужчины… чего я только не повидала за какие-то пять минут своего присутствия в зимнем саду.
В одном закутке под символичной скульптурной группой из трех обнаженных юношей тискались трое парней, причем один из них был тот самый «благоразумный» из напавшей на Тиро банды. В другом уголке, скрытом кустами лилейно-белой виланарии, пара мужиков разложила на скамейке пышнотелую брюнетку да с таким энтузиазмом ее охаживала, что во мне даже вспыхнуло острое чувство зависти. Не то чтобы я была сильной поклонницей любви на троих, но подобный опыт в моем активе уже имелся и оставил довольно таки приятные воспоминания. Возбуждение тугой спиралью свернулось в животе, и я на время забыла о своей великой миссии, предаваясь бесстыдному подглядыванию.
Брюнетка была хороша. Ох, как хороша! Не знаю, как на лицо, — его скрывали выбившиеся из прически пряди волос, — а вот все изгибы ее тела были видны прекрасно и оставить равнодушным просто не могли. Мужикам я тоже позавидовала. Да, она была полновата, но при взгляде на нее в голове крутилось единственное слово — «роскошная». Тяжелые груди соблазнительно покачивались в такт ее движениям. Один из мужчин поочередно ловил ртом ее крупные напряженные соски. Женщина стонала и ругалась сквозь зубы. И было заметно, что это еще больше заводило ее любовников, да и меня тоже… Все трое предавались любви с естественностью, неистовостью и бесстыдством. От них невозможно было отвести взгляд. Это было безумно возбуждающе и прекрасно.
Неосознанно я сделала шаг вперед… и в этот момент услышала посторонний звук. Громкая музыка и гомон голосов ворвались в приоткрытую дверь, ведущую в зал: на галерее появилось новое действующее лицо. Вряд ли кто-то кроме меня заметил появление очередного гостя. Моя троица так уж точно не обратила на это никакого внимания, особенно если учесть, что все трое, кажется, были близки к экстазу. Я же метнулась обратно в проход. Интуиция благим матом орала, что это Наблюдатель и никто иной, а, следовательно, времени у меня мало… очень мало…
Возбуждение, смешанное с чувством опасности, заставило меня позабыть об изначальной причине, что привела меня на галерею. Сейчас я думала лишь о том, где бы мне спрятаться. А вот однозначно ответить на вопрос хочу я, чтобы Риан меня нашел(со всеми вытекающими) или нет, я не могла.
Я почти бежала по проходу, уворачиваясь от склоненных веток.
Так, тут кто-то возится… здесь тоже занято… там…
Я резко остановилась, как будто налетела на невидимую стену. Среди густой листвы мирены и больших ящиков с папоротником, у статуи обнаженной девы, сжимающей в руке лук, лицом ко мне стоял Рагор Лабиз. Его физиономия лишенная обычной доброжелательности, казалась жуткой маской. Мужчина, судя по всему, был крайне раздражен. Его собеседник, чьи спина и макушка ничего определенного мне не сообщили, что-то выговаривал недовольным шепотом. И к моей досаде говорил он на каком-то странном наречии, которое я практически не понимала. Удалось только разобрать «я требую» и «мы договаривались». Рагор ответил довольно резко. Из его речи вычленились несколько ругательств, причем определенно газнарских, и «терпение» и «время». Далее как я поняла, от Лабиза потребовали какой-то определенности. Латуринский советник теперь уже на раанском пожелал своему собеседнику провалиться в бездну и буквально выплюнул: «завтра». После этого он стремительно двинулся на выход, то есть прямо на меня. Я метнулась обратно в проход, краем глаза заметила смазанную тень, и только и успела, что шарахнуться в сторону. Меня перехватили крепкие руки, в шею уперлось холодное лезвие ножа. Нападавшего я, конечно же, узнала — Риан. Кто ж еще?!
— Без глупостей, — шепнул он в самое ухо, отступая вместе со мной к кадке с фикусом.
Я замерла, прокручивая в голове варианты дальнейшего развития событий, а в проходе появился Рагор Лабиз. Он повертел головой, постоял, прислушиваясь, и неспешно двинулся к дверям бального зала. Риан тихонько выругался и потащил меня дальше.
Куда, черт возьми?! Сейчас же должен появиться подельник Лабиза. Мне надо его увидеть!
Я начала беззвучно вырываться. Лезвие оцарапало кожу, по шее горячим ручейком потекла кровь.
— Пусти, придурок! — в отчаянье прошипела я.
— Нет уж, — Риан грубо меня встряхнул, — сначала ты мне кое-что расскажешь… Начнем с того, какие у тебя дела с Лабизом?
— Никаких!.. Черт! Да отпусти же меня, идиот!
— И не подумаю.
Драли б тебя демоны… коромыслом!.. Ладно. Не хочешь по-хорошему — будет по-плохому.
— Может, поговорим в другом месте?! — Я перестала дергаться и обмякла, отчего Наблюдатель едва меня не выпустил.
— Может… Что у тебя в руках?
— Туфли.
— Оружие где?
— Поищи.
— Сучка…
Я наступила ему на ногу. Без каблука эффект конечно был не тот.
— Ты испытываешь мое терпение, — давление лезвия на шею увеличилось. — И это очень глупо с твоей стороны. Одно неверное движение, и я перережу тебе горло.
— Ты об этом сильно пожалеешь.
— Возможно… Однако я надеюсь на твое благоразумие. Давай, шагай вперед…
Мои надежды увидеть сообщника латуринского советника таяли, как снег под весенним солнцем. Только для того, чтобы не спугнуть заговорщиков, я позволила Риану весь этот глупый фарс. Уж очень не хотелось банальной дракой вынудить их затаиться, изменить первоначальные планы. «Завтра», хоть и не известно что, устраивало меня гораздо больше, чем неопределенное «когда-нибудь».
Ладно, будем считать, этот раунд я проиграла: собеседник Лабиза останется для меня инкогнито. Но Риан теперь точно от меня ничего не узнает. Назло ничего не скажу! Это ж надо, такой момент мне испортить!
Дверь открылась и закрылась: Рагор Лабиз покинул галерею. А мне в голову пришла отчаянная мысль. Может, я еще и успею взглянуть на его подельника…
— ПОЖАР!!! — заорала я как можно громче. — Пожар!!! Горим!!!
От удара Наблюдателя удалось увернуться. Кулак с зажатой рукоятью ножа лишь вскользь задел висок.
Зато на галерее началось заметное оживление. Кусты со всех сторон затряслись, послышались испуганные вскрики. Поднялась кутерьма.
— Пожар! — волнения народа следовало подогреть. — Спасайся, кто может!
Не знаю, куда Риан дел нож так быстро, но в следующий момент его рука уже зажимала мой рот. Однако зерно паники уже была посеяно, и теперь всеобщий ажиотаж только набирал обороты. Отовсюду слышались женские визги и топот ног. Прямо на нас вдруг вылетел мужик в расстегнутой рубашке, впопыхах натягивающий штаны, Риан потянул меня в сторону, но как раз оттуда выскочила блондинка с расширенными от ужаса глазами, и мы едва не очутились на полу. В проходе продолжали появляться люди разной степени одетости. Шум нарастал. Какой-то крупный дяденька с силой толкнул нас в сторону. Наблюдатель споткнулся и отнял руку от моего лица.