– Около часа будем подходить к станции, и еще час у нас есть на дозаправку. А Охотники будут здесь через два – четыре часа, в зависимости от того, в какую часть пространственного куба их выбросит.
В рубку зашел Сарус, и, воспользовавшись этим, Андрей негромко поинтересовался, сколько земных часов в "стандартном космическом часе".
– Чуть больше двух, – ответил Сарус, широко открыв усталые глаза. Наверное, он удивился, с чего это Командор вспомнил про Землю и почему он не прояснил вопрос о земном времени раньше, еще находясь на планете. Но Андрей должен был задать этот вопрос, чтобы ориентироваться во времени.
Удивительно, но Сарус всегда выглядел измученным, возможно, из-за того, что плохо переносил полеты. Хотя это было странно для разведчика. Но память Командора молчала, и Андрей не знал, чей это человек: Дрэйда или Кунца. Теперь Андрей прикинул, много или мало у них времени для контакта со станцией. Выходило, что мало.
В рубку подошел Кунц.
– Научная станция касеан, – сказал Андрей, обращаясь к доктору, и вполголоса добавил: – Надеюсь, нас здесь не ждут.
– Здесь явно не ждут, – заверил Кунц. – Только вряд ли они нас заправят таким количеством топлива, которого хватит до места назначения. В лучшем случае, я подчеркиваю, в лучшем случае, они дадут нам топлива только до ближайшей планеты.
– А мы их уговорим, доктор, – ухмыльнулся Дрэйд. – Я иногда бываю очень убедителен.
– Напрасно вы так оптимистично настроены, полковник. Научная станция всегда хорошо охраняется, и не столько от внешних воздействий, сколько от внутренних. Посудите сами, – продолжал Кунц, обращаясь уже к Андрею, – они могли устроить лабораторию и на планете. А если уж пошли на такие затраты, как оборудование станции в глубоком космосе, значит, страхуются на случай чрезвычайной ситуации. Обычно такие станции занимаются вирусами, опасными формами жизни и тому подобными неприятными вещами, которые в случае утечки создадут много проблем. Но здесь – космос. Ликвидировать последствия проще. В крайнем случае, о такой станции можно просто забыть.
– Посмотрим… может просто изучают красный гигант, – сказал Дрэйд. – Если бы разрабатывалось секретное оружие, этой базы просто не было бы на картах.
– Может, и красный гигант изучают, – не стал спорить Кунц, но как-то подозрительно ухмыльнулся.
– Если охрана серьезная, связываться не будем, возьмем столько топлива, сколько дадут, в конце концов, нам есть, чем заплатить, – добавил Ор-Крас. – А потом отправимся пытать счастья на другой объект. Командор, до сближения уже не так много времени.
Андрей стоял с важным видом, не принимая участия в дискуссии. Добавить ему было нечего, никаких особых аргументов, незнакомых присутствующим, он привести не мог, но статус, лицо Командора, терять было нельзя. Поэтому оставалось только снисходительно поглядывать то на одного, то на другого с таким видом, что мол, я-то все знаю, но вступать в ваш детский спор считаю пока лишним.
– Заняться экипировкой! – Андрей нашел подходящую команду, подчеркивая свое присутствие.
– Посмотрим, что тут у нас есть, – насупился Дрэйд и подошел к оружейной стене. Один за другим он стал выдвигать широкие серебристые ящики, в которых блестело, чернело и матово отсвечивало самое разнообразное оружие.
– Нужно что-то удобное, неприметное, но действенное, – сказал Ор-Крас, склоняясь над одним из ящиков.
– Само собой… Так… вот это я подвешу за спину, а сверху накину плащ… – бормотал Дрэйд, доставая оружие. – А вот это на предплечья… за пояс…
Андрей придвинулся, стараясь увидеть что-нибудь знакомое по чужой войне, да и пилот с разведчиком подошли к контейнерам – оружие всегда красиво, и весь этот металл явно возбуждал присутствующих. Лишь Кунц смотрел на приготовления, презрительно скривившись, время от времени комментируя сборы дурными пророчествами.
Тем временем раздался сигнал, что станция доступна для переговоров, Ор-Крас перестал лезть к Дрэйду с советами и уселся в кресло пилота. Он выбрал канал связи и сделал запрос о возможности швартовки терпящего бедствие корабля. Некоторое время было тихо, а потом сквозь небольшие помехи из скрытых динамиков возник голос дежурного оператора:
– Швартовку разрешаю… швартовочный шлюз номер два.
– Странно, – сказал Дрэйд, переглянувшись с Ор-Красом. – Обычно сначала запрашивают информацию о корабле, потом долго советуются. А тут – швартовку разрешаю, и все… Очень странно.
– Ловушка? – спросил Андрей, скосив глаза на Кунца.
– Думаю, это как раз вряд ли, – сказал Кунц.
– Швартуемся! – приказал Андрей. Его насторожила реакция Дрэйда, но ничего странного в быстром согласии оператора он не увидел.
Двигатели работали на минимуме мощности, их почти не было слышно, и только сокращались паузы между сигналами сближения, напомнившие Андрею работу парктроника. А станцию уже было видно в передний иллюминатор, она была большая, вращалась, и их кораблик со стороны, наверное, выглядел горошиной на фоне тыквы. Ор-Крас обшарил станцию сканером, без труда нашел швартовочную башню номер два и аккуратно, уверенно начал стыковку. Корабль дрогнул, откуда-то, словно издалека, доносилось жужжание сервоприводов, клацанье механизмов, и вот наступила полная тишина. Двигатели были остановлены.
– Мы пристыковались, – доложил Ор-Крас для порядка.
Вновь вызвали оператора станции.
– Что у вас случилось? – голос дежурного звучал уже чисто, и несложно было различить нервные нотки.
– Двигатели неисправны. Стали потреблять много топлива. Теперь нам нужна хорошая дозаправка, чтобы добраться до ближайшего космопорта.
– Топливо для прыжков или для двигателей взлета-посадки?
– Для прыжков. Малые двигатели в норме.
– Открывайте порт снабжения топливом.
– Открываем.
Несмотря на внешне благоприятный ход событий, встревоженными уже выглядели все, а не только Дрэйд. Кунц сжался и как будто постарел: он работал на такого рода станциях и с трудом мог представить подобные действия персонала станции. Даже Андрей напрягся, понимая, что все получается слишком просто.
– Пошла заправка, – тихо сказал Ор-Крас, глядя на поднимающиеся столбики показателей объема топлива.
Все молчали. В любом случае им оставалось только ждать окончания заправки и того, что последует за этим. Время текло томительно и медленно.
– Заправка произведена, – констатировал Дрэйд. Он склонился над монитором топливных показателей, и на него с кончика носа упала капля пота. – Мы заправлены полностью. Содержимого энергетических ячеек теперь с избытком хватит до Крона. Теперь… поблагодари их, Ор-Крас…
– Мы благодарим вас за помощь. Дайте знать, какой вариант погашения задолженности за топливо вам наиболее удобен. Можно убирать швартовочные клещи.
Прошла длинная томительная пауза, после которой голос оператора снова ожил:
– Я бы тоже хотел попросить вас о помощи… Заберите меня отсюда…
Находящиеся в рубке переглянулись, а Кунц закрыл лицо руками и прошептал:
– Я же предупреждал…
4
Все в рубке замерли, прислушиваясь к голосу, по громкой связи вещавшему о событиях на станции. Страх то и дело прорывался в интонациях оператора визгливыми плачущими нотками. Историю аварии, освобождение тварей, гибель сначала биологов, а затем застигнутой врасплох охраны, его собственное спасение – все это незримый пленник излагал сбивчиво и торопливо, словно "Тень" не была прикована к станции швартовочными клещами, и экипаж мог улететь прочь, не дослушав его. Временами он не мог говорить, замолкал, собираясь с силами, и тогда все ждали, и даже Дрэйд не поглядывал на часы. Закончил незнакомец совсем обессиленным голосом:
– То, что вы здесь появились – это чудо. Об этом нельзя было и мечтать. И я не отстыкую вас, пока вы меня не вызволите. Швартовочные клещи, которые вас держат, – мой последний шанс выжить. И если хотите когда-нибудь улететь, вам надо поторопиться. Вы, конечно, можете потом убить меня в отместку за то, что я подверг вас риску, но это тоже не худший выход по сравнению с тем, что меня ждет. Для освобождения вам все равно надо добраться до пункта управления шлюзами станции, где я и нахожусь. Но очень надеюсь, что вы заберете меня с собой…