— Твой контроль надо мной не будет вечным, брат мой. И когда-нибудь я оторвусь от тебя и стану собой. Вот тогда мы и посмотрим, чья сирена запоёт звонче. Клянусь тебе, Анина кровь еще окрасит древние камни, но ты уже никогда не попадёшь домой.
— Марк! — Анна вбежала в залу, следом — Павел.
— Прости, Марк, не уследил, — он коротко переглянулся с Хозяином, схватил Марона, но Верховный покачал головой:
— Отпусти его, мы разобрались, — сказал Маркус. Чуть заметная ухмылка скривила губы. — Ему уже давно пора уезжать.
Марон достал платок, прижал к разбитому носу.
— Да уж. И приезжать не надо было. Тварь ты, братец. Желаю, чтоб она так же использовала тебя. Ангелок-то двуличный, — хмыкнул он.
— Посмотрим. А ты пока спеши, погрейся возле нее, — Марк склонился ближе, понизил голос. — У неё дивное, мягкое пламя, так и ласкает везде.
Марон дёрнулся, но Каратель остановил его.
— Это война! Она и так уже близко, Маркус, но я сделаю всё, чтобы твоя страна пала.
— Не дождёшься. Мы победим.
— Тогда я залью эту землю кровью, чтоб и через сотню лет люди содрогались от собственного зверства. Попробуй, останови меня! Твой феникс жаждет жертвы! — он выразительно посмотрел на притихшую Анну, высвободился из захвата Карателя и ушел.
***
От медальона исходило тепло. Марон всё пытался почувствовать через него Элис и не мог. Он телефонировал ей, что скоро приедет, но более ничего не сказал, — зачем ей знать, что Марк признался? Сволочь! А как красочно все расписывал. Приезжай, мол, дорогой братец, Анна станет подопытной, а уже потом всё повторим с Элис. И ведь он поверил! В который раз.
***
Элис открыла глаза. Она сидела на постели в позе лотоса. Видения ещё были обрывочны, сумбурны и до сих пор не удавалось разглядеть Анну. Ей хотелось на неё посмотреть, но туман скрадывал лицо, и ничего не выходило. Она в отчаянии швырнула подушку прочь.
— Мисс Элис, вы не спите? — Луиза слегка приоткрыла дверь. — Мне показалось, что что-то упало.
— Подушка. Она исколола мне всё лицо. Нужно заменить.
— Мистер Марон снова звонил, — сердечко Элис тревожно забилось. — Просил передать, что к ночи будет.
У девочки перехватило дыхание. Видение собственного конца было слишком реальным, чтобы его игнорировать. Станет ли он слушать? Успеет ли она сказать ему обо всем?
***
Они выходили в коридор, когда Анна вдруг почувствовала холодок, подняла глаза. У выхода стоял Антон. Она оцепенела. Ничего, кроме его презрительно-пронзительного взгляда теперь не существовало. Он смотрел ей прямо в глаза и она, — виноватая, разгоряченная событиями, чужая, — не смела отвести взгляд. Унизительное положение любовницы Маркуса теперь стало всем очевидно, ничего с этим не поделаешь. Он прав в своей ненависти, нечего и надеяться, что хоть когда-нибудь он сможет её простить.
Анна первой отвела глаза, коснулась руки Вампира, а когда обернулась, у двери уже никого не было.
Глава 22 Завершение
Маркус вошел в гостиную. Рубашка, пропитанная кровью, неприятно липла к телу, саднила свежая рана. Он разорвал тонкую ткань, выбросил, сморщился от жгучей боли, застонал. Кровь, сдерживаемая заговором, сгустком собралась внутри и мешала легкому развернуться. Это выводило Вампира из себя, — придется делать надрез, чистить, зашивать. Ничего, сам же этого хотел.
Он сплюнул кровь, шатаясь, дошел до стола. Выдернув пробку из ближайшей бутылки, Марк сделал глоток и поморщился, когда жидкость обожгла пищевод. Легкое отозвалось спазмом. Он отшвырнул выпивку, алкоголь пролился и ненадолго заглушил запах крови.
Верховный отодвинул тонкую драпировку над столом, и посмотрел на свое перекошенное злое отражение. На лбу выступил пот, дыхание становилось тяжелым, хриплым. Он чувствовал, как внутри воздух густел и с трудом наполнял сжатые альвеолы. Вампир достал из стола чемоданчик с инструментами, раскрыл его и прищурился, вспоминая, что сейчас подойдет лучше всего. Легкая самодовольная ухмылка скользнула по лицу, когда он услышал, что Анна остановилась у двери. Постучалась так тихо, что и не услышишь.