Время шло, а Маркус уже заметно слабел. Вампиры и щенки ещё даже не догадывались, но Антон — единственный особо приближенный — знал наверняка, — Верховном осталось немного он утратит власть. Ему срочно нужна была новая душа и, если все получится, он позволит Антону уйти. Навсегда. Он дал ему слово.
Волнение в груди Главного Карателя нарастало, подстегнутое взбешенной толпой. От Маркуса он почувствовал — скоро. Антон глянул на часы, невольно отсчитывая секунды до нужного часа. Сейчас.
Точно в срок грянул выстрел. Ещё. И ещё раз. Несколько человек упали. Смешались в кучу возгласы, визг, озлобленный и возмущенный крик, новые резкие выстрелы. Чужой страх задрожал на коже вампира. Разбавленное проплешинами раненых, людское море превратилось в ошметки волн, в панике наскакивающих друг на друга. Люди суматошно бросились в закоулки, стремясь поскорее скрыться.
Антон отошел от стены, шагнул к центру площади и боковым зрением увидел, как то же самое сделали еще несколько мужчин и Маркус, появившийся неизвестно откуда. Все они остановились, подняв глаза к небу. Упало с десяток людей, подкошенных выстрелами, их души рассыпались в воздухе копной звёзд и поднялись в воздух. Они перемешались, хаотично задергались над площадью.
За спинами вампиров прояснились призраки, — обычные очертания людей, и только у Маркуса — в виде змей. Сейчас они должны поглотить свежие искры душ, и Антон ощутил, как в предвкушении задрожали пальцы. Но Верховный вдруг сделал останавливающий жест. Сам он, не отрываясь, глядел в тускнеющее скопление сил. Если сейчас искры соберутся снопом и рванут не в небо, как положено, а в сторону, значит где-то девочка рождена с огнём. И духи Маркуса найдут её.
Антон ощутил, как плечам и рукам стало жарко, как закололо в подушечках пальцев и... оборвалось.
Души висели над площадью. Два, три, четыре... Антон невольно отсчитывал секунды. На тридцатой все точки дернулись и резко рванули вверх. Ни одна из них не свернула в сторону.
Маркус ошибся в видениях. Время ее рождения еще не пришло.
***
Той же ночью вампирский клан снял целую гостиницу почти на выезде. Люди продолжали борьбу, обратив недовольство на власть, и несколько дней можно было не беспокоиться, что на разгульную компанию обратят внимание. Рекой лился крепкий самогон, заедаемый полусырой говядиной и крепкими молодками. Девки с крутыми бедрами и мягкими грудями поочередно повисали то на одном, то на другом вампире, смачно целуя раздобревших охотников. А те, расслабленные и осоловелые, сворачивали самокрутки, набивали их марихуаной и выдыхали сладкий дым. Девки хихикали и повизгивали от удовольствия.
Маркус в углу цедил отравленное снадобьями пойло, — на грани жизни и смерти скорее пойдут видения. Ему отчего-то не нравился выбранный облик, но он чувствовал, что сейчас это самый верный вид. Замена для очередного воплощеня уже есть, терпеть это тело недолго. А ещё ему было забавно увидеть себя именно таким, — ангелоподобным злом, рядом с нею, — пламенным ангелом в душе. Это было бы комично.
Он пока был один. Каратели никогда не загуливали с остальными, предпочитая обособленность. И их появление обычно вызывало и свиты удивление. Вот и сейчас, когда Антон вошел вместе с Павлом, — тем зеленоглазым мужчиной, что сошел с поезда вместе с Маркусом и , по совместительству, еще одним Карателем, — ненадолго воцарилось молчание. Верховный кивнул остальным и гомон стал прежним.
Антон быстро отыскал глазами Маркуса. Тот сидел в самом дальнем углу и походил на статую, изображающую брезгливость. Рыжий парик еще был на нем, грим не смыт.
Каратели направились к нему. Верховный шевельнул пальцами, благосклонно разрешая присесть.
— Я за результатом. Ты узнал, как скоро она появится? — негромко заговорил Антон
Верховный лениво на него посмотрел.
— Скоро. Здесь ее не будет. Нужно в другой город, — Антон молчал. Они с ним уже давно понимали друг друга без слов.
Маркус еще не знал, куда нужно ехать, но дурман был им принят. Чуть позже состав вызовет нужные видения и будущее аккуратно приоткроет Вампиру окно. Глаза его уже заволокло поволокой, мышцы немели, язык стал тяжел.
—Не сейчас. Я... — снова заговорил Маркус.