— Пытки?
— Нет. Найдет слабое место и станет давить, — Антон поздно сообразил, что сболтнул лишнее. — Мы отклонились от темы, — напомнил он. — Пока тебе ничто не угрожает. Просто нужно знать о своей особенности. Я думаю, остальным вампирам о твоей исключительности знать пока ни к чему. Значит, мы попробуем разбудить твою душу и попытаемся ею управлять.
— Ты понимаешь, что говоришь? Разве так можно?
— Можно.
— Как можно увидеть душу, если она внутри? Это же…смерть?
— Нет. Душа — это отражение того, что внутри. Она всегда остается связанной с тобой, но не привязана настолько, чтобы быть несвободной. С любого расстояния она отдаст тебе силы и только при опасности вернется, чтобы остаться до конца.
— Ты это делал?
— Когда души не видно, — нет. Мне учиться было не на ком. Я делал это с видимой душой. Попробуем на ощупь.
— А если не выйдет? Если душа не та? Если в ней нет сил? Если я не смогу ею управлять? Что тогда? Ты сам...
Она вскочила, затравленно осмотрелась по сторонам. Нет решения! Нет! Слишком слаба надежда спастись. Невозможно… И какая-то девочка, другая и незнакомая, в далеком будущем будет страдать так же, как она. Возможно ли быть таким жестоким, чтобы только получить то, о чем даже не знаешь?
Антон взял её за руки, поднес их к губам. Анна не сразу посмотрела на него. От слез его почти невозможно разглядеть.
— У тебя все выйдет, слышишь меня. Ты — именно та. В тебе живет огонь, и ты обязательно сможешь им управлять, — Антону очень хотелось, чтобы она верила вместе с ним.
— Сколько он еще убьет после меня… Разве ты не понимаешь? — простонала Анна.
— Пока не проверит ядом, Маркус никого не убьет.
Ленинград
Элис уже полчаса сидела неподвижно. Кружка медленно ползала по столу, а она сосредоточенно прикусывала кончик языка, направляя ее. Марону определённо нравилась эта детская привычка, а упорство, с которым "дочка" в последние дни будила способности, вызывало неподдельную гордость.
У неё уже получилось вылечить дворового кота, приблудившегося к помойке у дома. Правда, он потом издох за полквартала отсюда, но Элис об этом не знала. Или знала?!
Порой ему казалось, что она умело прячет чувства. И иногда мелькало в её глазах нечто такое, от чего ему становилось не по себе. От её близости странно шевелились призраки. Они больше не откровенничали, а настораживались, будто выжидали.
Недавно Элис, не скрывая обиды, обмолвилась, что они ждут, кто же из двоих девочек станет сильнее. И тогда Марон почувствовал, что сомневается в правильности своих видений. Может, Элис действительно не тот Ангел, что им нужен.
— А если это она? Что станет со мной? — холодно сказала Элис, и на секунду Марон подумал, что она прочла его мысли. Кружка звякнула об пол и девочка машинально подобрала ноги.
— Элис, мы же не знаем деталей, — в который раз повторил Марон. — Очень возможно, что может остаться несколько девочек.
— Почему именно девушки. Это какой-то тайный посыл?
— Потому что Маркус предпочитает быть мужчиной. И уравновесить его может только женщина.
— Познакомь меня с ним. Не сейчас, а когда я буду готова. Сколько ему там нужно?! Томные глазки, легкая улыбка, флирт? — иногда её самонадеянность поражала.
— Ты слишком его недооцениваешь. Ему нужна душа, — полностью и без остатка. На флирт от не поведется, потому что сам отлично играет. Его нельзя побудить, только переиграть.
Губы Элис расплылись в довольной улыбке, а таких счастливых глаз Марон не видел у неё давно.
— Она должна его любить? Тогда он уже проиграл. Я точно знаю, Анна любит другого. Иначе она давно бы умерла.
Подмосковье
Антон перешагнул порог и замер. Ощущение чужого взгляда наползало отовсюду. Анна смутно почувствовала его тревогу, прежде чем сердце Карателя замедлило биение, приготовившись к атаке. В воздухе ни грамма запаха, ни капли изменений. Но вампир, словно покинув тело, сотней глаз видел себя со всех сторон.