— Кроооввввь, — прошелестела крыльями перелетная птаха, и Антон понял, — Маркус смотрит, и противиться ему нельзя. Каратель повернулся в дом.
— Мне нужна капля твоей крови, чтобы настроиться.
Анна позволила оцарапать запястье, и вампир широким жестом слизнул темные капли. Сладковатый привкус стал густым и смолянистым. Проглотил. Еще раз. Мир вдруг стал другим, — струйным, осязаемым изнутри. Зашевелились биением деревья, ожили ветви и густой желеобразный воздух плотно окутал их тела. Сновали вверх-вниз сотни крохотных душ, оставляли следом тонкие яркие хвосты.
— Покажжжи.
Каратель вышел на поляну, и смутной тенью за ним последовала Анна. Руки вампира стали ватными, чужими, и глаза, чтобы она не догадалась, дух Маркуса оставил черными, — не видно в них небесных вспышек и плотоядного торжества.
Антон обернулся. От его холодного взгляда Анна затрепетала. Не его глаза! Другие. На нее смотрела зло. И, как не старалось, она видела тонкие небесные прожилки в глазах вампира.
Он смотрел на нее пристально, гладил по запястью и не позволял отвести взгляд.
— Сейчас тебе будет больно, — лукаво прошептал Каратель, и что-то, как тонкая игла, пронзило вену, унеслось с кровью вверх.
Рука девушки онемела, стала болезненно чужой. Глаза Анны расширились в изумлении и страхе. Очередной удар сердца сковался ребрами, поглотив пульс. Вампирша вся сжалась, потемнело в глазах, замельтешили мелкие темные точки, разрослись до грозовых туч. Больно. Слишком больно.
Вампир смотрел сквозь неё. Жесткий взгляд вогнал в ступор, и Анна подавила болезненный стон.
— Иди сюда! — приказал он. Стальной тон, не сулящий ничего хорошего.
Анне хотелось зажмуриться, но вместо этого она оцепенела. Вампир прожигал её взглядом. Это не Антон! Но если она не подчиниться, что демон сделает с ним?
— Сюда, — глухо повторил он, сжимая её предплечье, но она понятия не имела, что ему нужно.
Отовсюду наплывали мороком тени, собирались вокруг густой мглой, водили головами.
Сердце Анны трепыхалось в груди, мешая ужас с болью, пока глаза Карателя горели яростью, заставившей его поджать губы, дико заострить лицо, лишив вампира человечности.
— Иди сюда! — рявкнул Антон и резко дернул вампиршу за руку.
Что-то в его облике изменилось. Тени вокруг расплылись и стали мягкими, обтекаемыми; до них так хотелось дотронуться. Анна смотрела в глаза Карателю, чувствуя, как бездонная чернота затягивает и обволакивает её, принося уютный покой. Ей вдруг захотелось стать частью этой пустой темноты, и она потянулась ей навстречу.
Возникло острое ощущение стальной струны, вытягиваемой прочь. Боль нарастала, становясь невыносимой. Анна почувствовала, как тянется за этой струной сердце. Больно. Как же больно.
Ее резкий крик и Анна стала уплывать. Вампир, кажется, позвал её, успел подхватить, но его лица она уже не видела. Вместо него появился безликий грязно-серый овал без эмоций на фоне бесконечного молочного неба.
***
— Ты сказал, что не убьешь ее! — Антон толкнул Маркуса в плечи. Тот тихо посмеивался. Конечно, ему же только корм от эмоций!
— Я и не собирался убивать. Мне нужно проверить, как она отреагирует на другого духа, а ты медлишь! Ты любишь её и не ври мне!
Антон опустил глаза. Что скрывать? Изнутри Маркус увидел все его чувства.
— Ты же знаешь, что это уже предел. Я не могу ее просто отдать.
— Знаю, — Верховный приблизился к Анне, лежащей на земле. Всматривался в ее черты, словно видел впервые. "Душа моя, ты вернулась," — хотелось шепнуть ему, но он не посмел показать слабости. — А она изменилась. Стала такой…
— Маркус...
— Всё идет верно, — Верховный, словно и не слышал Карателя. — Душа придет ко мне сама. Только... — он выдержал паузу. Нужно, чтобы Антон повелся и сделал все, как рассчитал Вампир. Нужно, чтобы все фигуры следовали плану игры. — Не нужна она мне больше, — кисло скривился Вампир, опустился на корточки и коснулся Аниной шеи. На руке его вздулись вены, и пришлось приложить чуть больше сил, чтобы сохранить равнодушие. — Знаешь, у Марона девочка поспособнее. Я поставлю на неё.
— А с Анной что?! — Антон побледнел, и Маркус внутренне обрадовался, что влюбленные глупы.