- Готов? - спросил я.
- Да! - ответил он.
- Раз, два, три... ДАВАЙ!
Он издал барабанную дробь, когда я попятился назад и остановился. Держась за шорты, я стоял и услышал за спиной новые открики. Кивнув Марку, который ударил по тарелке, снял шорты, показав на милисекунду свой голый зад. Затем быстро одел их и поклонился зрителям. Клянусь, Донна раскрыла рот, а Ральф смеялся. Синтия показала мне кольцо из большого и указательно пальца.
Взяв обратно гитару, я продолжил играть импровизированные риффы, пока Билли не вышел на сцену и не проговорил в микрофон:
- «Сердце заколотилось... За ним - погоня... А ведь свобода... Уже так близко!.. Прожекторы... Слепят... Сирена... Воет... Винтовки... Палят!.. Но он все же выбрался на волю...» - Мы все стихли. Билли тяжело дышал в микрофон и, услышав крики публики, закончил: - «...С пулей в спине!»
Тут мы все вступили. Я, Джек и Стю пропели «Тюремный побег», а потом, на последних нотах, закончили песню.
Когда мы исполнили «I was Made For Lovin», Билли отдал микрофон Стю, а сам с Джеком удалился за кулисы. Закурив, он проиграл на басухе соло и, покрутив регуляторы на своём усилителе, поправил микрофон под себя.
- Добрый вечер! - проговорил он, стараясь подражать Лемми. - Мы любим вас! Мы «Snowballs»! Мы играем рок-н-ролл!
От каждого восклицания Стю зал заводился. Дав сигнал мне и Марку, он заиграл и запел:
- «Все в порядке, все отлично... Надеюсь, что ты сукин сын, видишь свет... Опять ты, опять ты... Я знаю, что ты самый чокнутый... Послушай, послушай... Я не поменяю тебя на тысячу баксов... Ну же, ты - единственный... Я думаю, мне удасться включить твой лазер...»
Тут подошёл я к микрофону и подпевал Стю:
- «У меня есть нужное тебе лекарство... Я наделен силой, наделен скоростью...Я узнаю как остановить твои часы... Мы уверены, это не говорящий доктор Спок... Слушай когда говорит с тобой Доктор Рок...»
После второго куплета я сыграл соло и пародировал «утиную походку» Ангуса Янга. Сестра снимала меня на свой айфон. Брат стоял и балдел вместе со зрителями. Мне пришлось выйти вперёд, чтобы зрителям было видно меня, а не только Стю.
После этой песни Стю снял гитару и взял акустику. Я посделовал его примеру. Затем он проговорил в микрофон:
- Теперь медленная песня для не таких не хороших парней. Я спою её вместе с Джейком.
Я заметил, как сестра скривилась, готовясь заткнуть уши от моего пения. После того, как мы начали петь, она этого не сделала.
Стю взял аккорд ля и перешёл на ми, а потом на ре. Я последовал его примеру.
- «Когда я был молод, то знал что был хорошим парнем... Я считал себя избранным... Но время шло и я учился понимать... Мой блеск потускнел с годами...»
Теперь вступил я:
- «Я думал, что жил идеальной жизнью... Но в часы одиночества, когда правда становится невыносимой... Я вспоминал те времена, когда я отвернулся и остановился... Никакой я нехороший парень после этого...»
Донна, услышав, как я пою, к моему удивлению, улыбалась. Синтия тоже присутствовала на этом концерте, и она была одета в Мэрилин Монро. Она о чём-то шепталась с Донной.
- «В детстве, я был единственным развлечением в городе... Я был уверен в том, что добился всего...»
- «Но время шло и я лишился того, что нашёл... Причины неясны, путь ненадёжен...»
Зрители зажгли зажигалки и подняли их вверх. Я до сих пор помню этот концерт. И за это время я забыл про существование Люциуса Блэка, который, в скором времени изменит мою судьбу.
После «I Ain’t No Nice Guy» мы сыграли «Broken» и «Deaf Forever». После этого мы отправились на двадцатиминутный перерыв.
Когда я вернулся в гримёрку, мои шорты прилипли к моим ногам. Сняв их, заметил, что от пота мои трусы стали прозрачными и был виден мой член. Билли и Джек снова ждали нас.
- А вот и наш Ангус Янг! - отсалютировал Билли.
Я взял полотенце и начал вытираться.
- Переоденься, - сказал Билли. - Пора тебе выступить в роли Джоуи Рамона.
Я так и сделал, перед этим выпил полбутылки воды. Когда я переоделся, я вышел в коридор и встретил там Синтию. Я завёл её под пожарную лестницу и поцеловал. Её губная помада на вкус напоминала клубнику. Когда я оторвался от неё, девушка посмотрела на меня своими большими глазищами.
- Тебе хорошо, Мерилин? - спросил я.
- До безумия, - сказала она и хихикнула. - У тебя классный зад.
Я засмеялся. Затем мы снова поцеловались. Целовались под пожарной лестницей, пока Билл не похлопал меня по плечу.
- Потом сосаться будете. Пошли, Джоуи, пора на сцену.
- Ты снова будешь петь? - удивилась Синтия.
- «Ramones», - ответил за меня Билли.