- Я ее не видела, - вкрадчиво ответила Клер.
- Если вдруг увидишь, передай от меня, что у нее будут неприятности. Ты работаешь допоздна, тебе нужен сон, ей четыре года, и она достаточно взрослая, чтобы иметь хоть немного уважения.
- Мммм, - понимающе отреагировала Клер.
Нора вновь взглянула на приподнятое одеяло.
- Может, ты еще вздремнешь?.. Клер с усмешкой покачала головой.
- Не беспокойся, мама.
- Ты совсем проснулась?
- Да. - Клер хорошо знала, что последует дальше, и с нежностью посмотрела на мать, пристраивавшуюся на краю кровати. Hope было около шестидесяти, но ее волосы сохранили цвет воронова крыла, да и цвет лица оставался свежим. По жизни она шла уверенно. С тех пор как умер десять лет назад Джед Баррет, Нора обратила всю свою любовь на дом, давала уроки музыки и французского, занималась садоводством, стала членом многих клубов и заботилась о Дот. Проблема заключалась в том, что она периодически пыталась делать все это одновременно.
- У меня маленькая неприятность, - начала Нора.
- Маленькая?
- Я хотела подогреть воду в чайнике сегодня утром и не заметила, что он пустой. К несчастью, дно у чайника пригорело... - Нора украдкой взглянула на Клер, хотя знала, что она не будет браниться, - и что-то случилось с плитой. Элемент в горелке как зашипит - я боюсь включать плиту.
- Я займусь этим.
- А пока ты будешь на кухне... - добавила Нора нервно.
Клер зевнула. Теплый комочек, прижавшийся к ней под одеялом, толкал ее локтем в ребра. Она поправила одеяло, чтобы дать немного подышать маленькой шалунье.
- Ну что там еще? - спросила она мать.
- Что-то случилось с медной лампой.
- На кухне?
- Нет, в гостиной. Я задела пылесосом шнур лампы и отнесла ее на кухню, чтобы попробовать починить, - объяснила Нора.
- По-моему, мне лучше встать, - сказала Клер, глядя в потолок.
- Не хочу торопить тебя, - забеспокоилась мать. - Тебе следует отдохнуть перед свиданием сегодня вечером. У тебя так редко выдаются свободные вечера. Ой, Вальтер!
Собака, породы ищейка, с лаем ворвалась в спальню, притормозила и после двух неудачных попыток водрузилась на кровати Клер. Ее огромные челюсти были нервно сжаты, а глубокие глаза выражали безнадежность. Клер мягко потрепала собаку и услышала, как вдалеке завыла пожарная сирена.
- Я буду готова через минуту, - успокоила она встревоженную собаку.
- У нас хуже, чем в сумасшедшем доме, - пожаловалась мать. - Вальтер, слезь сейчас же с кровати.
Собака уткнулась печальной мордой в колени Клер, видимо полагая, что она в безопасности.
- Если вы все удалитесь, - спокойно предложила Клер, - обещаю сразу же встать и заняться делами. Лампа, поход в магазин, пробежка в парке. - Собака в ожидании подняла голову. Клер кивнула ей. - А теперь убирайтесь все.
Они выходили скорее медленно, чем быстро, но большего она и не могла ожидать. Стягивая с себя ночную сорочку, Клер на минутку предположила, как легко было бы завести милый тайный роман в этом доме. Ведь здесь всегда царил хаос, и никто не заметил бы, если бы она привела в спальню мужчину. Проблема состояла в том, где найти такого мужчину, который не возражал бы, чтобы его будили четырехлетняя проказница, беспокойная мать и лающий пес. Ее сестра Сэнди, мать Дог, вносила еще больше эмоциональной неразберихи.
Заметив свежий снег на ветвях огромного дуба во дворе. Клер надела красные шерстяные брюки и свитер, который подходил к ним по цвету. Мягко ступая босыми ногами, она подошла к окну и прижалась носом к стеклу, как ребенок. Она любила свежий снег. И она любила два огромных дуба во дворе и кованые железные ворота, от которых шла дорожка к их каменному дому, любила и старый район в северном Чикаго, где прожила всю свою жизнь.
И тем не менее она подумывала о том, что давно пора переехать и обустроить свой собственный очаг. Два дня назад ей исполнилось тридцать четыре года, и с этого момента ее не оставляло странное чувство беспокойства. Для женщины, которая так высоко ценит независимость и возможность уединения. Клер достаточно долго прожила без того и без другого.
После того как она развелась с мужем, она прожила дома четыре года. Сэнди тоже вернулась домой в тот же год, со страшным шрамом на плече и незаконнорожденной девочкой по имени Дог на руках. Клер не выбирала свое положение, она просто подчинилась обстоятельствам. Ее жизнь была заполнена любовью к маленькой племяннице, преодолением бесконечных трудностей, возникавших у матери, и утешением сестры, пытавшейся отомстить каждому встречному мужчине за то, что один из них бросил ее в трудном положении и без средств.
Семья и работа не оставляли Клер времени для мужчин. Однако этот день рождения заставил ее глубоко задуматься. Действительно ли она хочет вести монашеский образ жизни всю оставшуюся жизнь? Клер знала, что семья сможет обойтись без нее, хотя, конечно, ее будут уверять в обратном.
Чувство беспокойства покинуло ее, когда она через несколько минут вошла на кухню. Усадив Дог на колени, она принялась очищать банан и звонить электрику насчет плиты. По радио гремела рок-музыка, любимая ее мамой, а в другой комнате вещал телевизор.
Чуть позже, за чашкой кофе, она взялась за починку шнура лампы, между делом освободив пса от разноцветных клейких бумажек, которыми Дог украсила его спину. Когда появилась Нора со шваброй в руках, как с грозным оружием, Клер отодвинула отремонтированную лампу на край кухонного стола.
- Ты так долго возишься, - печально заявила Дог, входя в кухню.
- Магазины откроются только через час, - объяснила Клер.
- Я тут приготовила список, может, зайдешь в продовольственный, - сказала Нора.
Клер вздохнула. Вообще-то она собиралась купить себе новую блузку цвета какао к своему белоснежному костюму, но это подождет, как, впрочем, и мужчина в ее жизни, подумала она про себя.
Стив был привлекательным, нежным, любящим и умным. Клер просто обожала его. За два года замужества она обнаружила, что он любил ее слишком сильно. Он ревновал ее ко всему: к работе, к семье, к любому мужчине, который смотрел на нее больше одного раза. Ссоры причиняли много боли, и Клер долго не могла понять, как все хорошее может обернуться невыносимым.