— Теперь вас беспокоить никто не станет. Если что, обращайтесь, меня всегда можно найти в церкви или дома.
— Спасибо тебе, миленький, храни тебя господь, — с этими словами Нина обняла его.
— Здоровья тебе и твоей семье, спасибо вам, Михаил. — Таня поцеловала мужчину в щечку и улыбнулась.
— Спасибо и вам, до свидания, — он помахал им на прощание и вышел на дорогу.
Идти пришлось медленно и не спеша, прислушиваясь к своему состоянию: давно он так себя не нагружал. Да и не ожидал встретиться с демоном-провидцем, который слишком силен и опасен. Вести принес дурные, но экзорцисты с этим сталкиваются на каждом шагу, подвергая свою жизнь опасности. Нужно придумать, как лучше всего обезопасить Сашеньку и научить всему необходимому. А пока он шел домой, заметил, что ни одна собака за ним не увязалась. Что-то было не так, и это настораживало Михаила. Прохожие и соседи все так же улыбались и здоровались, вроде все как обычно. Последней каплей стало, когда он подошел к дому, и Маруська у порога зашипела на него, впервые зашипела на него. Вот тут-то все встало на свои места, встреча с Барбатосом не прошла без следа. Михаил сложил руки на груди и, глубоко вздохнув, прочитал молитву на очищение, веря в нее всем сердцем. После достал бутылёк со святой водой и допил остатки, ощутив жжение в горле. Его начало сильно тошнить и, выскочив за забор, его вырвало черноватой жидкостью. Барбатос решил попытаться сгубить его пораньше положенного срока, но не получилось, Михаила спасла кошка, учуяв вмешательство демона.
Когда он подошел к крыльцу, Маруська с громким взволнованным мяуканьем подбежала к нему и принялась ластится, доказывая, что с хозяином все хорошо. Он как можно тише вошел в дом и увидел, как Матвеевна сидит на его кровати вместе с Сашей и о чем-то говорят. Он услышал пару слов и понял, обсуждали они дочку Матвеевны, нашли же тему для разговора. И только Михаил успел переобуться, как дочка радостно подбежала и повисла у него на шее, интересуясь его делами. Старушку он отпустил домой, отблагодарив половиной отрезанной от шмата сала и половиной ребрышек. Хоть женщина и отказывалась, но он все-таки смог ее уговорить принять благодарность.
На вечер у него не было больше никаких дел и можно поиграть с Сашей, если она проснется, и поучить ее молитвам уже на латыни. Нужно научить ее всему, чтобы она смогла защитить себя в нелегком мире, в который он ее втянул по неосторожности. Пока она маленькая, она не осознает всей серьезности ситуации и считает это нечто иным как игрой, простой игрой. Но когда она подрастет и посмотрит на мир другим взглядом, поймет, это не игра, и нужно выжить, спасая других. Даже сейчас Саша пыталась повторить за отцом слово на латыни и, если не получалось, смеялась и снова пыталась повторить. У нее оказалась на удивление хорошая память, только может потом отразится не самым лучшим способом. А именно, когда стоит забыть то, что нужно, она будет помнить и страдать, и Михаил это знал. Нервно сглотнув, он поцеловал дочь в макушку и посмотрел на нее, на маленькую и слабенькую пока еще девочку. Которая с подружками наслаждается детством и тем не менее вмешивается в дела экзорцизма по незнанию последствий.
Она заметила встревоженное лицо папы и немного напряглась, ее пугало это и заботило одновременно. Она вспомнила, как бабушка Света клала свою ладонь ей на плечо и тихо шептала поговорочку, от которой становилось легче. Сашенька решила, что ее папе это поможет и поэтому, положив свою ладошку на его сильное плечо, она затараторила:
— Грусть беги от папы прочь, нам ты головы тут не морочь. Мы боятся перестанем, посмеемся, поиграем.
— Как мило… — Михаил весело рассмеялся, немного удивившись реакции дочери.
— Бабушка Света так делает, когда кому-нибудь становится грустно и скучно. Но ведь помогло, ты смеялся! — она весело спрыгнула с постели и уперлась руками в бока.
— А кто сказал, что я смеялся? Я не смеялся, — он шутливо нахмурил лицо.
— Я тебя тогда защекочу!
С этими словами Саша подбежала к папе и начала щекотать его живот, а ему притворяться было только в радость. Чем бы дитя не тешилось — лишь бы не плакало, главное, радуется и хорошо. Он поднялся с кровати и, подхватив дочь, начал кружиться вокруг своей оси, слыша звонкий смех дочери. Наигравшись, он отправил ее мыть ручки и потом ложиться спать. Матвеевна сказала, что накормила ее, да и сама Саша бы обязательно сказала, что хочет есть. Михаил же, посмотрев на время, решил, что ей пора спать, десять вечера уже, хоть и закат только начал подходить к концу, уступая место сумеркам. Поэтому, затопив как следует печку, он открыл дверь в ее комнату, чтобы она прогрелась.