Георгий Юрский
Душа компании и смерть
1.
Время: 24 июня Место: Яхта, Большой Соловецкий остров
Экран компьютера с трудом передавал безмятежность морской глади, по которой плыла огромная яхта. На корме судна стоял мужчина, завороженно смотрящий на солнце, встающее над горизонтом. Внезапно в углу экрана появилась фигура в капюшоне. Человек секунду постоял, затем на цыпочках подкрался к мужчине и двумя руками столкнул того за борт. Перегнувшись через невысокое ограждение, злоумышленник убедился в успехе и, развернувшись, двинулся назад. Лицо его скрывал длинный козырек кепки, так что разобрать кто это, было совершенно невозможно.
— Да уж. На других камерах ничего нет? — спросил капитана яхты молодой лейтенант по фамилии Цыплаков, один из двух полицейских, охраняющих порядок на Соловецких островах.
— Ну эт самое, они по бортам стоят. На мостике еще одна есть. Как-бы за пассажирами не принято шпионить, — ответил моряк, возрастной мужчина по фамилии Панов.
— Тут не пассажиры, а убийцы, мля. Как говоришь, утонувшего звали?
— Павленко он. Алексей, — капитан заглянул в какую-то бумажку.
— А паспортные данные есть?
— Ну, эт самое, нет. Может у турфирмы есть. А мне просто список пассажиров прислали, — капитан развел руками, покрытыми выцветшими татуировками.
— Что за бардак? Положены же какие-то правила быть. Пассажиров возите, должен быть манифест, что ли, — раздраженный лейтенант не сразу подобрал слово.
— Командир, я не при делах. Я людей в Архангельске на борт взял, сюда доставил. С меня какой спрос? Жилеты спасательные есть, инструктаж провел. Обнаружил пропажу пассажира, записал в судовой журнал причины и обстоятельства несчастного случая. Принял решение флаг «Оскар» не поднимать, также не осуществлять разворот Вильямсона и не проводить спасательные операции из-за неопределенности места падения человека за борт, — капитан начал отчитываться официальным языком, с трудом понятным Цыплакову.
— Не все пассажиры доставлены. Так что оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности. Быстро давай мне паспортные данные, — повысил голос полицейский.
Он решил давить властью.
— Ну, не бухти, командир. Сейчас позвоню в турфирму, — моряк повернулся, и отошел за телефоном, припадая на одну ногу.
— Хорошо, а с матросом что?
— Тут, эт самое, другое дело. Баходир Мухамадиев. Вот документы его. Просто пропал. Лодки одной резиновой не хватает. А, может он этого Павленко то и столкнул? А потом уплыл? — предположил капитан.
— На камерах ничего не видно? Как он отплывал? — Цыплаков не стал реагировать на предположения капитана.
— На камерах не видно, они на корму направлены. А он мог с носа ее спустить и спрыгнуть, — предположил Панов.
— А ему то зачем пассажира топить? — задал резонный вопрос полицейский, потерев переносицу.
— Да кто их разберет, нерусских этих, — развел руками капитан. — Может, эт самое, джихад объявил.
— Ладно. Я пока опрошу пассажиров. У них там главный есть?
— Ну есть. Душа компании называется. Писатель знаменитый. Анатолий Парухин. Я, правда, о таком не слышал, — капитан осклабился.
— Я тоже, — хмыкнул полицейский. — Но это, давай мне вводные на утопленника, — оборвал себя лейтенант.
Он прошел в кают-компанию, где за столом сидели туристы.
— Так. Парухин, кто из вас будет? — лейтенант постарался придать голосу уверенности, для чего добавил низких нот.
Затем он оглядел всех сидящих, пытаясь угадать писателя. Народ был разношерстный. Три красивые женщины постарше и молодая сексуальная брюнетка, но Цыплакова интересовали мужчины. Их было четверо: молодой полноватый хипстер, и три взрослых мужика: накаченный бородач, гламурный красавчик с хвостиком на макушке и худой дядечка со светлыми седеющими волосами до плеч. Снизу, из помещения камбуза, доносилось позвякивание посуды. «А у них ведь еще повар свой нанят», — полицейский вспомнил перечень пассажиров.
— Допустим, я Парухин, — поднялся с кресла светловолосый.
Ему было ближе к пятидесяти, но выглядел он довольно моложаво.
— Оперуполномоченный Цыплаков. Пройдемте со мной, — полицейский старался говорить уверенно.
— А что, собственно, случилось? По какому праву вы нас держите? — вежливо, но настойчиво, спросил писатель, поправив очки.
— Люди пропали с вашего корабля. Так что не надо возмущаться, пока всех не опрошу, никого не отпущу. Вы все тут свидетели преступления, — Цыплаков по максимуму добавил голосу авторитетности.