Кейра согласилась на все, тем более что и оплату ей предложили достойную, если не сказать щедрую.
Согласилась и не усомнилась в своем решении ровно до тех пор, пока ее не познакомили с подопечной.
Когда Кейра пришла по указанному адресу, ее впустили, едва она назвалась.
— Сюда, госпожа Эйрис, — пискнула молоденькая служанка, демонстрируя отличную память на имена, и побежала вперед, показывая дорогу.
Особняк Шустеров оказался роскошным, как Кейра и предполагала. Старинное двухэтажное строение с кованными фигурными воротами, от которых до самого крыльца вела дорожка, вымощенная цветным камнем. По обеим сторонам от дорожки раскинулся фруктовый сад: идеально подстриженная трава, под деревьями и кустарниками — ни единого сухого листочка, сломанной ветви; под яблонями — ни одного упавшего или сгнившего яблока.
— Сюда, госпожа Эйрис, — повторила девушка, успевшая взбежать по каменным ступеням крыльца, и Кейра поспешила за ней.
На улице стояла удушающая жара, а в особняке было свежо и прохладно. Они прошли длинным коридором, с одной стороны которого шел целый ряд окон высотой в человеческий рост, а с другой — стена, увешанная портретами представителей древнего рода Шустеров.
Кейра повела плечами при взгляде на картины: художник, вероятно, был магом или просто чрезвычайно талантлив — казалось, будто каждый изображенный на портретах человек следил за ней взглядом. Неприятное чувство, будто призраки. Хотя настоящих душ умерших в особняке не обитало, в этом Кейра была уверена.
Они остановились в дверях гостиной, выполненной в кремовых тонах. Леди Шустер, сидевшая за небольшим круглым столиком у окна, отложила газету и подняла голову.
— Здравствуйте, госпожа Эйрис, — улыбнулась не радушно, но вежливо. — Вас проводят в покои моей дочери. Познакомьтесь пока. Я подойду позже.
— Хорошо, леди Шустер, — сказала Кейра только потому, что следовало что-то ответить. Тем не менее это было совершенно лишним — хозяйка дома ставила перед фактом, а не интересовалась ее мнением.
— Сюда, госпожа Эйрис, — в третий раз пролопотала служанка и опять рванула по коридору вглубь дома.
— Вы давно работаете у Шустеров? — спросила Кейра по дороге, хотя бы для того, чтобы узнать, что девушка умеет говорить что-нибудь другое.
— Полгода, госпожа Эйрис.
— И как? Строгие у вас хозяева?
— Что вы, госпожа Эйрис, — пропищала девушка и почему-то втянула голову в плечи.
Кажется, строгие.
Полгода… Кейра тоже пока заключила контракт на полгода. Представила, что и она по истечению шести месяцев начнет говорить о нанимателях, втянув голову в плечи, и усмехнулась — вряд ли хозяйская дочь окажется такой страшной.
И ошибалась.
— Леди Шарлотта, госпожа Эйрис, — сообщила девушка-служанка, предварительно постучав в высокую дверь из красного дерева (немыслимая роскошь, так как в этой части королевства такие породы деревьев не росли).
— Пусть войдет! — отозвался молодой женский голос, при звуке которого служанка сжалась ещё сильнее, будто хотела и вовсе превратиться в невидимку.
— Проходите, госпожа Эйрис, — пробормотала совсем тихо.
Кейра только приподняла брови, поражаясь такой реакции на хозяев. Девушка же поспешила уставиться в пол. Интересно, это настоящий страх или так принято себя вести, если работаешь у высшей аристократии?
Покои хозяйской дочери оказались не меньше огромной гостиной. Все светлое: мебель, стены, пушистый ковер. Огромное окно за белоснежным кружевным тюлем.
Сама Шарлотта Шустер сидела перед трюмо спиной к двери и перебирала украшения в шкатулке. Она подняла голову, но не обернулась — уставилась на вошедшую через отражение в зеркале.
— Добрый день, леди Шарлотта, — поздоровалась Кейра, однако не была удостоена ответом.
Девушка поразглядывала гостью несколько секунд и вернулась к своему занятию. Достала серьги с крупным синим камнем, приложила к уху, повернула голову, вглядываясь в свое отражение, скривила губы и швырнула украшение обратно в шкатулку. Достала другие, с зеленым камнем.
Кейра равнодушно пожала плечами, затем оперлась плечом о дверной косяк и сложила руки на груди. Ждать так ждать — сегодняшний день ее услуг уже оплачен.
Леди Шарлотта сверкнула на нее глазами, по-прежнему через зеркало, но ничего не сказала.