Как и полагается, труд с молитвой благотворно отразился на ходе самой работы. Смотря на проделанную работу, Таня думала о том, что если бы все сёстры трудились плечом к плечу, всё давно было бы уже перекопано и посажено.
Наконец решили сделать перерыв, усевшись в тени на траве. Таня, посматривая, как устал отец, не сдержалась и произнесла:
- Батюшка, может быть, вам лучше пойти отдохнуть? Зачем вы надрываетесь? Вы так многим нужны.
- Отчего ты считаешь меня особенным? У которого есть какие-то привилегии?
- Вы мудры! Это честно, и ваши слова многим помогают. Вы нужны людям!
- Мудрость не делает нас безгрешными. А греховность может исцелить только труд и молитва. При этом я не настаиваю на традиционной Иисусовой молитве. Простые слова, сказанные с чувством, порой значат гораздо больше, чем пустое бормотание, что характерно, никому не нужное ни Богу, ни самому человеку… Молитва - значит молвить, говорить. И цель этого разговора - почувствовать свою беспомощность и пустоту своей жизни без Бога. Осознав это, человек ощутит необходимость, постоянную потребность общения с Богом. И радости, и трудности - всё будет поводом для общения в виде разговора, служб, таинств. Это целая жизнь! Плоды которой не сделают человека богатым, самоуверенным, вальяжным, ибо всё это пустая суета. Эти плоды другие: довольство уже имеющимся, уверенность в Божьей помощи всегда и везде, неприхотливость. Вкусив эти истинные плоды, мы обретаем успокоение, уверенность и опору и, в конечном счёте, свободу. Свободу от рабского служения потребностям. Вне зависимости от того, сам ли человек полагал, что вся эта балаганная мишура нужна ему, или он хотел соответствовать чьим-то мировоззрениям. Суть одна: он был рабом, а теперь он стал свободным!.. Свободный не значит, что он будет ходить счастливый в порванном балахоне, жить в землянке и прочие извращённые представления о свободе, которые рисует нам наше греховное воображение. Свобода от земного рабства на практике будет таковым: обманули, обворовали – простил. Нужна машина пусть будет хорошая, но зачем шикарная? Нужна большая квартира, поскольку много чад - хорошо, но зачем ремонт и обстановка стоимостью больше самой квартиры? Всё, что нас окружает, влияет на нас. Разумное же потребление земных благ благотворно отражается на нас самих же. Что может быть лучше, чем служить Истине и быть довольным имеющимся! Это одна из ступеней мудрости, созидаемая богообщением.
После нескольких коротких передышек отец Алексей остановился, как обычно, задумчиво смотря вдаль. Его неспешная, но уверенная речь успокаивала Таню. Слова, наполненные силой опыта, казались несомненно правильными. Таня не сводила восхищённых глаз с отца, который продолжил слово:
- Древние греки были проницательны: они учили гармонии, которая возможна только в сочетании телесного и духовного. Приложив это к христианской практике, мы понимаем, что богообщение - лишь одна сторона. Нужна и физическая составляющая. Конечно, это труд. Люди прогресса стали скептически смотреть на труд, подобно античным язычникам, которые полагали, что физический труд - это удел рабов. Это печальное заблуждение! Труд, подобно молитве, награждает человека своими плодами, и не только физическими, но и духовными! Труд учит терпению, дружбе, поскольку один в поле не воин, надежде. Труд – это радость в унынии, утешение в печали, просвещение. Надо понимать, что работа - это отрада духовной жизни.
Батюшка посмотрел с улыбкой на Таню и добавил:
- А ты говоришь - отдыхайте. Видишь, скольких плодов ты меня лишаешь.
- Знаете, батюшка, я всё время думаю, чтобы я делала без вас. Когда бы я до этого додумалась и додумалась бы вообще?
- Полагаю, что каждый обязан постигнуть в земной жизни как можно больше. Это наша задача. Поняв что-то больше, чем другие, нужно передать свои знания. Так что я только исполняю свой долг.
Таня была не согласна, но, понимая, что отца не переубедить, смолчала.
- Тогда будем спасаться? – предложила Таня, указывая на лопаты.
- Вот это от души и для души! Лучше всего, пожалуй! – с одобрением сказал батюшка, и работа вновь закипела…
Молитва в работе и разговоры в перерывах совершенно успокоили Таню. Однако раздавшийся колокол вывел Таню от благостного состояния. Растерянно смотря в сторону монастыря, Таня тревожно спросила у отца Алексея:
- Как вы думаете, батюшка, мне теперь кушать с монастырскими или с мирскими?
- А что изменилось? Почему ты не будешь трапезничать с сёстрами? На тебе подрясник и апостольник. Ты пока ещё послушница. Так в чём же дело?