Дневники были формой диалога его с самим собой. Он никогда не хотел их издавать, не переписывал, не корректировал. Впервые кроме моей матери, меня и моего сына что-то из них прочтут другие люди. Делаю это потому, что перед кончиной отец сказал, чтобы я передал их в Пензенский архив. Не может вызывать сомнения, что они будут представлять ценный исторический источник. Он писал, что у нас есть только история культуры, а политической истории страны нет. Она постоянно переписывалась под вновь приходящих политических лидеров.
Общаясь со многими выдающимися личностями своего времени, находясь в гуще народной, отец сообщает много интересных фактов, наблюдений, характеризуя политику внешнюю и внутреннюю. Особенно интересен дневник периода пребывания отца в Пензе. Можно смело сказать, что записи помогут объективно увидеть труд и жизнь целого поколения.
В одной из своих книг он написал: «Родина… Какое внешне простое и привычное слово. Но ставишь себе цель объяснить значение и сокровенный смысл этого понятия, имеющего свое измерение во времени, пространстве и развитии, играющего огромную роль в формировании духовного мира человека, его жизненной позиции, и невольно замедляется бег мыслей. Надо остановиться и задуматься, чтобы представить то колоссальное содержание, которое заключено в этом слове. Ведь Родина — это прошлое, настоящее и будущее народа, источник приложения его сил, энергии и таланта, основа, устремление к великой цели, идеи, зовущие к преобразованию общества на началах равенства и справедливости».
«Все, что делал в Пензе, делал во славу России…»
1966
8 февраля. Опять мысли о художниках: трагедия состоит в страшном разрыве между мастерством и идейностью. Нет идей. Бросаются в две крайности: 1) в пейзаж; 2) в мазню и трюкачество, пытаясь за уродливостью формы скрыть отсутствие содержания.
27 апреля. Уезжаю в Нижний Ломов[1]. В голову всякие мысли. Вообще дорога всегда навевает мысли, дает образы, создает какое-то поэтическое настроение. Дорога — мать поэзии, яркого восприятия мира. Не было бы движения — не было тысячи, сотни тысяч стихов, поэм, рассказов…
Раздумья о пройденном пути. Он, конечно, дал много, но мучает одна ошибка (я не стесняюсь признаться в этом) — надо было идти в науку. Там, мне думается, я дал бы больше пользы, чем в суетном мире администраторства. А из наук моя самая любимая — история. Но теперь — поздно! Второй жизни не надо, а первую — переделывать сложно…
Очень поздно я пришел к выводу, который лезет в голову: «Слава — временна, расточительна, а добро — постоянно».
20 июня. Небо хмурится. Механизаторы возвращаются с обзора. Мы тем временем осмотрели строительство клуба из бывшей церкви. На фоне прекрасной кирпичной кладки прошлого века страшная похабная кладка наших дней. Что случилось с каменщиками?
16 августа. Сессия Верховного Совета РСФСР[2].
Вопрос о сельском строительстве. Постановка типично декларационная. Все разделилось: Пленум — решают; сессии — произносят декларации, агитируют.
В обед — за одним столом с Г.К. Жуковым[3].
Маршальский мундир, четыре звезды, розовые щеки, выглядит довольно бодро.
Разговор о сельском хозяйстве, нуждах крестьян. Он, судя по всему, далек от этого.
— Бывали ли в Пензе?..
— Году в 21-м добивал Антонова под Сердобском[4].
Рассказывает какие-то детали, как его приняли за бандита, но тот был Жуков-Семенов…
Пока разобрались «бойцы самообороны», седла и мешки оказались очищенными.
Командовал кавалерийским отрядом.
Хорошая память у этого «одного из величайших полководцев всех времен и народов», затертого дважды…
5 сентября. Обидно только, что так много дураков партия ставит на посты, которые должны занимать, безусловно, умные люди. Где-то укоренилась ошибка, которую или не хотят, или не могут, или, что страшнее всего, некому исправить.
3
Георгий Константинович Жуков (1896–1974) — Маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза.
4
Сердобск — райцентр в Пензенской области; А.С.Антонов возглавлял антисоветское выступление крестьян в Тамбовской губернии.