О да, как это всегда бесило Кристину. Из-за миниатюрной фигуры и детских черт лица её редко воспринимали всерьёз. Не только взрослые, но и сверстники. Девушку постоянно считали ребёнком, даже когда она вела себя серьёзнее многих других людей. Но Кристина не была бы собой, если бы не обратила проблему в свою пользу — иногда ей прощали такие выходки, за которые любому другому влетело бы по первое число. Ведь что взять с глупенькой девочки? Правильно, по мнению большинства — ничего. Вот она, к примеру, у отца брала втихую ключи от автомобиля, и всю ночь напролёт с Олесей они катались по ночной Москве. Ведь крупный мегаполис никогда не спит, а в тёмное время суток расцветает, подобно ночному флоксу. И так хочется побывать во всех уголках города без вездесущих пробок на дорогах, так что выбор ночных покатушек на машине очевиден. А потом она приходила под утро домой: ножкой шаркает, бровки домиком, виновато улыбается, глазки раскаиваются-раскаиваются. Ну разве могут родители долго ругать и сильно наказывать такое милое чадо? Конечно же нет. Пока в одну не самую прекрасную ночь это милое чадо не попалось в руки полицейским за вождение без прав и двойное превышение скорости. Отсидела несколько часов с яркими личностями, выплатила штраф. Впечатлений море, на всю жизнь. Но в сухом остатке, можно сказать, отделалась испугом.
Вот и сейчас Кристина уверена в своём ребячестве — должно сработать, обязательно. Ведь оно всегда эффективно действовало на неподготовленную публику. Разве не так?
Наивная.
В результате попыток растопить сердца наблюдателей, а заодно исследовать полицейского робота стала понятна только одна деталь — ну и здоровенный же этот чугунноголовый! Мало того, что массивный, так ещё под метр девяносто, не меньше! Явно создан не выписывать штрафы за неправильную парковку, а разгонять разъярённых студентов и футбольных фанатов, которые время от времени любят покидаться в полицейских булыжниками, а иногда и коктейлями Молотова. Все уязвимые места прикрыты бронёй, даже суставы настолько массивны, что и молотом не переломать. Но, как бы Кристина ни проявляла интерес к роботу, тот за всё время её перформанса так и не шелохнулся.
— Да вы задрали! — развернулась она к одной из камер наблюдения и топнула ножкой. — Пусть кто-нибудь придёт и по-человечески объяснит мне, что здесь происходит! Я не такая уж и глупая и могу войти в положение!
В ответ ей — только гудение флуоресцентных ламп и вытяжки. Кристина всё больше укоренялась во мнении, что здесь не что-то не так, а натуральное попадалово. Она уж лучше бы снова посидела с яркими личностями да выплатила штраф, лишь бы не это царство молчания.
Однако себя жалеть — не выход. Необходимо что-то предпринимать. И для того, чтобы понять, как из этой дурно пахнущей ситуации выбираться или что делать, необходимо разобраться не только, «где» она находится, но и «когда».
Казалось, что Кристина проваливается в глубокую и тёмную неизвестность, а земля привычного мира уходит из-под ног. Она почувствовала, как на неё снова накатывает паническая атака, как её горло обхватывают мерзкие щупальца, сдавливая, не давая свободно дышать. В глазах же потихоньку мир вокруг мутнеет и куда-то убегает. А всё из-за такого элементарного и безобидного вопроса «когда?»
«Тихо, тихо, тихо, — сама себя заговаривала, — надо сначала узнать, где и в каком времени находишься, а дальше уже можешь бегать по стенам без штанов».
— Слушайте, у меня уже едет крыша от того, что я тут сижу, и ничего не делаю, и ни с кем не общаюсь, — у неё было ощущение, что в горле застрял большой и не проглатывающийся комок, поэтому дышала она с заметным усердием. — Просто дайте мне хоть что-нибудь почитать. Я не прошу мобилу или планшет с инетом. Хотя бы… не знаю, журнал… да, журнал какой-нибудь, любой. Лады? В это время ведь ещё есть журналы? Они такие, из бумаги, а на них буквы и картинки, если что.
Тишина.
— Или принесите плеер, — она безнадёжно махнула рукой и разочарованно отвернулась от камеры, — хотя бы музыку послушаю…