— Куда собрались, леди Альма? — Аргамон поймал девушку в тот самый миг, как подхватив тяжелые юбки, она спешила вниз по лестнице.
О том, что Ринар разрешил ей пойти на праздник, Альма рассказала только Свире. Рассказала в надежде на то, что горничная поддержит ее желание все равно остаться дома. Но Свира в очередной раз удивила.
— Нет уж, леди Альма. Раз он разрешил — иди. Только прячься хорошо… — расчет подруги был предельно прост. Она хотела, чтоб Альма пошла. Хотела, чтоб пошла, но не хотела, чтоб ее нашли до рассвета. А сама собиралась сделать все, чтоб ее-то Крон нашел.
Конечно, Альму в свои планы она не посвятила, но чувствовать муки совести за это не собиралась. В борьбе за счастье все средства хороши.
Не получив поддержки в лице подруги, Альма согласилась. Все время, потраченное на сборы, прошло для нее в сомнениях. Но стоило закрыть дверь в свою комнату, как с мыслями о смене решения было покончено. Это всего лишь праздник, просто веселье, одна ночь. Ночь, которая останется в памяти.
Голос учителя вывел ее из собственных решительных раздумий.
Он стоял в холле, сложив руки на груди. Как Ринар когда-то. Тоже суров, его брови тоже практически сошлись на переносице.
— Что, учитель? — Альма затормозила на последней ступеньке, а потом спрыгнула, играючи.
— Тебе запрещено выходить, гелин, или я неправ? Куда собралась?
— На Праздник, конечно, — она могла тут же объяснить, что Ринар передумал, но слишком любила иногда препираться с Аргамоном, чтоб отказать себе в подобной шалости.
— Думаешь, Ринар не заметит, что одна юная мятежница и ее верная Шоколадка пропали? Или поленится разыскать и вернуть?
— Только если один уважаемые господин выдаст мятежницу и Шоколадку… — Альма бросила на учителя быстрый взгляд, а потом отвернулась. Не хотела, чтоб он увидел искорки смеха в глазах.
— А я ведь могу и обидеться, гелин. Когда я выдавал твои шалость, а? — Аргамон же сдерживать улыбки не собирался. Когда Альма развернулась во второй раз, мужчина преобразился. Привалившись к косяку, он улыбался во весь рот. — Ринар передумал?
— Да. Сегодня.
— Вот и славно, — Аргамон хлопнул в ладоши, полез во внутренний карман. — Я искал тебя, мне кое-что нужно. Это срочно.
Мужчина достал на свет божий два стеклянных флакончика и что-то еще. Альма успела лишь заметить, как блеснул металл.
— Вот это выпей, — он протянул наполненную какой-то жидкостью скляночку ей. — Пей-пей, думаешь, хотел бы отправить, так долго ждал бы?
Поборов свою природную мнительность, Альма послушалась. Темная субстанция не имела вкуса. Ноздри лишь пощекотал приятный запах.
— Умница, а теперь дай пальчик.
— Зачем? — вернув флакончик учителю, Альма попыталась вырвать руку из его захвата, но безрезультатно. Металл, за который зацепился взгляд, оказался лезвием. И именно это лезвие он собирался применить к ней. — Зачем?! — Альма дернулась во второй раз, теперь уже с куда большей силой.
— Это для наших занятий, гелин. Перестань вырываться и дай пальчик. Ты же не хочешь, чтоб я подумал, что не такая уж храбрая наша Альма?
Пару секунд Альма все же колебалась. Вопрос не в недоверии, почему-то ни разу она не ставила под сомнение то: что Аргамон и Ринар желают ей добра. Она просто жутко не любила вид крови. Но поборов себя, девушка расслабилась, зажмуривая глаза.
— Молодец, гелин, — укол в палец, ее ладонь переворачивают, и Альма практически ощущает, как несколько капель крови падают на дно сосуда. — А теперь беги на свой Праздник. И не прячься на опушке, богом прошу, гелин. Дай возможность своему герою помучиться поисками, а то знаю я вас… Чуть ли не сами навстречу бежите, чтоб зацеловать до полусмерти, а утром сразу же в ратушу, союз закреплять… — Аргамон говорил так уверено, что у Альмы закрались смутные сомненья: возможно, и его когда-то так «тащили» в ратушу. Только спросить об этом сейчас, не было времени.
— Хорошо, Аргамон.
Улыбнувшись напоследок наставнику, она помчала дальше. Только рядом с конюшнями поняла, что так и не узнала, что за зелье выпила. Но действие ей нравилось. Сомнения куда-то исчезли. Альма больше не боялась, она предвкушала.
Солнце давно село, а значит, еще совсем немного, и в воздух взмоют искры городского мага, извещающие о начале Праздника.