Конечно же, выходки против подмастерий позволял себе от силы один из ста, так называемых, добрых жителей королевств, но и этого хватало для непосильного усложнения бродячей жизни.
Два года назад у меня случилась интрижка со служанкой моего как бы «учителя», когда я в очередной раз посетил Новополь для ежегодного отчета. Та веселушка-хохотушка и открыла мне глаза на некоторые неприглядные вещи. Ежегодно на солнечные и ветреные просторы выходило около сотни моих коллег, а продавалось в год всего около пяти кондиционных плащей. С отчетом в год являлось около тысячи подплащерьев.
Я тогда прикинул цифры. Расход на жалованье для тысячи бродяг получался около трехсот тысяч в год. Ну пусть за сто новых плащей в год еще пишем в расход сотню тысяч. Пятеро счастливчиков с обветренными мордами и прореженными зубами получали еще полмиллиона. Итого, приход пять миллионов, а расход девятьсот тысяч. Ну пусть еще какие-то расходы на надзор за нами и попытки найти и наказать редких разбойников, которые позарились на тряпку и вывели в расход ее начинку. Все равно остаток впечатляет!
В какой-то книге я прочитал, что когда-то давно, пару сотен плащеносцев возили караваном на всем готовом. Но уж больно много местных владетелей, по чьим территориям шел караван, хотели поучаствовать в прибылях. Организаторам оставалось недостаточно много, вот ушлые магистры и увеличили количество нашей братии, и отправили всех на вольный выпас.
Нет, конечно не все девяносто пять процентов неудачников из подмастерий складывали головы за свою драгоценную тряпку. Примерно половина. Остальных снимали с дистанции при очередном посещении штаб-квартиры. В какой-то несчастливый визит, плащ признавали половой тряпкой и реализовывали за сколько получится, а начинку отправляли на отработку потерь. Нетрудно догадаться куда. Все тот же остров с серебряной шахтой.
С этого острова возвращались нечасто. Как правило, долг был большим, а жалованье маленьким. Плюс немалые проценты, еще и штрафы. Во всех приличных королевствах нашего материка рабство запрещено, но кем еще можно назвать отправленных на остров? Может за такие вот острова и стали пустеть храмы светлых богов?
В Ломсе я задерживаться не стал, только купил припасов на недельку. Срок уже поджимал, а моя цель лежала верстах в двадцати восточнее. В предгорьях длинной гряды, отходившей от самих Великих гор, раскинулось одно из ключевых мест силы, где мне предстояло провести дня три. Плащу просто необходимо было напитаться магической благодатью, смешанной с моей аурой. Все более чем рутинно. Отдохну, подумаю. Опасностей особо ожидать не стоит. Территория там довольно безлюдная, так как место силы время от времени радует появлением какого-нибудь элементаля. Осторожному опытному путешественнику тварюга не страшна, главное вовремя убираться с дороги, а вот дома и сады с дороги сверхтупого создания не уберутся. Вот и безлюдно здесь.
Но только не в этот раз.
- О! Кто пожаловал! - засветились мне навстречу пять улыбок разной щербатости, едва я поднялся на удобную площадку для лагеря, а вожак продолжил. - Наш доблестный паладин Кей! Что? Не восстановил еще справедливость во всем мире?
Улыбаться-то они мне улыбались, но посматривали как-то недобро, оценивающе.
- И вам поменьше дырок на плащах, - усмехнулся я в ответ.
Эту ватагу так называемых коллег я неплохо знал. Пересекался несколько раз в резиденции и на путях. Раньше их было восемь, а теперь вот пятеро осталось, причем, один вроде бы новичок в этой компании. А скорее всего, и вообще новичок. Совсем еще пацан, и плащ на нем с иголочки.
- Помянем Лонкера? - потряс внушительной бутылью с чем-то мутным еще один из старожилов ватаги. Похоже, они пришли совсем немного опередив меня, но уже успели неплохо отметить это событие. А может уже и пришли такими.
Судьба несчастного Лонкера как раз указывала на то, что злоупотреблять горючими жидкостями в этом месте не стоит. Место упокоения относившего пятнадцать лет плащ подмастерья было тут же, буквально в трех ярдах, помеченное руной «покой». На вусмерть пьяного мужика два года назад наступил проходивший мимо свежевылупившийся гранитный элементаль. А мог потоптаться и по всей площадке, на которой тогда мертвецким сном спала вся ватага. Ему недолго.