Он тихонько стучится в дверь и просит открыть. Переживает. Гнев уже стих, и я молча открываю.
– Извини, пожалуйста, – с ходу говорит он. – Я хотел тебя разозлить, но не думал, что ты настолько разозлишься… Прости, я поступил некрасиво, и вообще убить меня за это мало. Я наверное только о себе подумал. А не о том, что тебе может быть неприятно, что тебя дома ждет парень, которого ты любишь, и вообще… Прости
– И ты меня извини, – отвечаю я. – Мне не было неприятно, и парень меня не ждет, но да, ты перестарался. Но за удар все равно, извини.
– Да я, знаешь и не почувствовал ничего, – уже улыбается. – У тебя такие глаза были, я думал, ты меня сейчас на куски порвешь. Но я был готов принять весь твой гнев, потому что как бы я ни обдумывал свой поступок, он казался мне правильным ровно до того момента, как я это сделал.
– Ты не виноват, это мои тараканы, – решаю признаться я. Но рассказывать в чем дело не спешу. Когда Карл и Елена научат меня контролировать способности, тогда скажу. Если в этом будет необходимость. Потому что есть еще кое-что. Я боюсь привязаться к Дэну, зная, что в скором времени навсегда покину это место. – Давай забудем и все. Поедем, расскажем все Карлу, а он пусть сам решает, что ему с этим делать.
Сразу же едем обратно. Сначала пообедаем в столовой, а потом пойдем к Карлу сдаваться. Время обеда уже часа полтора как прошло, но столовая работает весь день, и еда еще осталась. Мы не одни. За одним столом сидит Виолетта с незнакомой мне рыжеволосой девушкой, за другим, подперев голову рукой, ковыряется в тарелке Ирина. Она выглядит уставшей, но, увидев нас, приветливо улыбается. Дэн, не спрашивая меня, садится напротив нее и интересуется у медика, в чем причина ее поникшего вида.
– Парня вашего опять спасала, – отвечает Ирина. – И еще все как один сегодня бегают, голова у них болит. Чему там болеть, там же нет ничего…
– А какого парня-то?
– Максим, у него опять это состояние, припадок.
– У него эпилепсия? – спрашиваю я.
– Не эпилепсия. Больше на контузию похоже, но он вообще не говорит ничего. В угол забился, глаза стеклянные, трясет всего. Второй раз уже такое на моей памяти. Может, у вас там война была недавно и он оттуда?
– Не было ничего такого. Да он сразу после института сюда попал. Насколько я знаю, – говорю я, понимая, что я, в принципе, вообще ничего о нем не знаю. При этом мне становится страшно. Наверняка это состояние неспроста, отголоски прошлой жизни? Может, он видит свою смерть, только не помнит об этом, вот и не говорит ничего. То же ожидает и меня? – А почему вам пришлось его спасать?
– Потому что я не знаю, чем это закончится, если никто не вмешается, – отвечает мне Ирина. – И можешь называть меня на "ты".
Есть совсем перехотелось, но я знаю, когда мне полегчает, аппетит вернется, поэтому с силой запихиваю в себя картошку с мясом и запиваю все чаем. Дэн замечает перемену в моем настроении, однако при Ирине он молчит, за что я ему премного благодарна. Только когда покидаем столовую, он принимается вправлять мне мозги.
– Ты чего так испугалась? Не будет у тебя так же, не переживай, Даш. А если и будет, то мы тебе поможем, походишь к Карлу на сеансы.
– Когда я вернусь домой, там Карла не будет. И почему Максим к нему не пошел?
– Откуда я знаю, почему. Это ты у него самого спрашивай. И дома у тебя может и не случится ничего такого. Раньше ведь не случалось.
– Раньше у меня и способностей никаких не было. Сны только эти дурацкие, чтоб они провалились. Хорошо, Дэн, я тебя поняла. Пойдем уже…
Карл встречает нас удивленно вскинутыми бровями. Как всегда с книгой. Предлагает нам присесть, Дэну на диван, а мне в кресло. Уютная обстановка успокаивает, мягкое кожаное сидение обволакивает тело, и, кажется, что все переживания остались за дверью этого кабинета.
– Ну и зачем вы пришли? Я так понимаю, у вас все получилось?
– Получилось, – отвечаю я.
– И как, рассказывайте, важна каждая деталь.