Глава 24. Осколки
Вечерний Фиэрлон выглядит еще более зловеще, чем при свете дня. Туман такой же густой, по улицам расползается мрак, еще немного, и город накроет непроглядная тьма. От увиденного меня берет дрожь. Крепко держу Максима за руку, боясь, что, отпустив, потеряю его из виду, и останусь одна посреди жуткой улицы. Клянусь, если я услышу откуда-нибудь шум, меня хватит сердечный приступ, настолько страшно здесь находиться. Сорок лет город стоит один-одинешенек без людей. А ближе к ночи с местного кладбища выползают призраки и бродят в густом тумане в поисках чьей-нибудь крови. Бродят прямо сейчас.
По всему телу проходит дрожь.
– Максим, пойдем быстрее, – прошу я. Сразу же нахожу отмазку, чтобы парень не счел меня трусихой. – Вдруг они передумают…
– Темные? Не передумают, – уверенно отвечает Макс. – Этот за мной уже приходил. Ничего у них не получится. Ты в курсе, что у темных вроде него есть способности к телепатии? Они могут залезть в мысли, заставить тебя думать так, как они хотят, иногда даже делать, что они хотят. Таким образом хантеры переходят на их сторону. Но далеко не всеми можно управлять. Мной, например, нельзя. Либо очень тяжело, я не знаю точно. Поэтому они такие вежливые. Убеждают. Не переживай, нам с тобой это не грозит.
Плохие новости.
– Почему они тогда не захватят власть в свои руки, если им под силу такое сотворить? – спрашиваю я. За разговором страх немного отступает, но я все равно стараюсь меньше смотреть по сторонам.
– Хантеры не дают, конечно. Многие из них не восприимчивы к телепатии. Другими словами – в голову не залезешь. Взять, к примеру, того же Дэна Мейерса. Как ты думаешь, почему всю его родню завербовали, а его нет?
– Ему помогли, – отвечаю я, зная лишь одну сторону этой истории.
– Да, когда был помладше, они пытались его забрать, но вот он вырос, и теперь ты хоть как пытайся, там все, стена. И у меня так же. Повезло нам, как считаешь?
– Не то слово, повезло. И откуда ты об этом знаешь? Неужто он сам рассказал? – интересуюсь я.
– Да. Когда ко мне пришли впервые, хантеры встали на мою защиту. А потом Дэн сказал, что коль эта способность у меня есть, я должен развить ее.
– Как он понял, что она у тебя есть?
– Не знаю. Не будь ее, меня бы забрали. Наверное, – пожимает плечами Макс. – Хантеры пришли не сразу.
– Это было до или после того, как они пытались подавить твои силы?
– Уже после. До этого я был никому не нужен и не интересен. Может быть, они наблюдали за мной издалека.
Пока идем до машины, обдумываю его слова. Темные обладают навыками телепатии. Опять же, не все, а только избранные. Среди хантеров избранными являются те, кто может выстроить в голове барьер, не дающий проникнуть в их голову. Кем в этом случае являлись Марк и Диана? Как наполовину темный, Марк мог обладать этим даром, Диана – сомнительно. Может, они договорились, что ее мысли всегда будут у него в свободном доступе? И почему этого не было в моих снах? Скорее всего, просто забылось… Все-таки я смотрела их на протяжении нескольких лет. Пока все не оборвалось, и пошли только повторы, видимо, уже благодаря моему бурному воображению.
Единогласно решаем разложить палатку и спать в ней, а не в машине. Отъехав немного за город, выбираем не слишком заросшую поляну под живыми и раскидистыми, в отличие от городских, деревьями, и устраиваемся там. Разжигаем костер и едим то, что должно вот-вот испортиться: хлеб и сыр, чтобы не давиться сухомяткой, открываем суп из банки. Питание так себе, но после нашей "прогулки" мне все равно, что класть в рот, главное утолить голод. Вот, чай с шоколадными вафлями оказываются как нельзя кстати. Немного легчает. Было бы еще легче, если бы перед моими глазами не стоял обгоревший труп хантера…
Наевшись, мы прячемся в палатку. Я быстро начинаю замерзать, а Макс наконец-то признается, что, на самом деле, холода он не чувствует, морозь его хоть сколько, все, что ниже двадцати градусов тепла кажется ему лишь легкой прохладой, а согласился уйти в палатку только потому что устал и хочет обсудить со мной все, что произошло.
По правде говоря, я не хочу ничего обсуждать. Мне бы только уснуть, и чтобы вообще без снов, не говоря уже о кошмарах. Из несбыточного – приткнуться к кому-нибудь более теплому, чем Максим… В который раз ловлю себя на мысли, что скучаю по Дэну. По его улыбке, крепким объятиям и жарким поцелуям. Да просто по общению. С ним было так легко. Даже легче, чем дышать…
– О чем ты думаешь? – спрашивает Максим. Мы лежим не в спальниках, а на плотном каремате, накрывшись разными одеялами. Мое теплое – у Макса гораздо тоньше.