– Хорошо, но если мы не найдем его в ближайшие дни, я точно уеду. Или пешком уйду, если везти не захочешь.
Снова раздается жуткий, оглушающий треск, за ним в эту же секунду следует вспышка. Я вскрикиваю, зарывшись в одеяло, спрятав голову как страус. Раскрываюсь только почувствовав, как что-то легло мне на плечо. В ушах стоит звон, сердце грохочет в груди, даже конечности ослабели от испуга.
– Что это было? – вытаращив глаза, спрашиваю у Макса. Он, на удивление, все еще спокоен. Выходит, что резкие и громкие звуки не провоцируют его приступы. Только удары, или есть что-то еще, о чем он молчит?
– Совсем рядом ударила, – говорит он. – Может, на берегу. – Тут же меняет тему: – Скажи мне, может быть, есть еще что-нибудь в твоем отделе тайн? Если да, можешь смело рассказывать, я все равно не выдам, да мне и некому.
– Нет, больше ничего, – говорю я, прокручивая у себя в голове все догадки относительно него. Но это лишь догадки, так? Выходит, что я не вру. – Теперь твоя очередь раскрывать свои секреты, раз уж на то пошло.
– В отличие от тебя, у меня нет никаких секретов. – Снова ложится на спину, положив руку под голову.
– Просто ты так странно ведешь себя… – Чувствую, что начинаю сдаваться. Хоть он и отвернулся, голос звучит твердо и уверенно, без намека на желание закончить разговор.
– Может, потому что я и сам странный, – улыбается мне в ответ.
"Да это я просто странный, не бери в голову, милая".
Я даже записала эту фразу себе в блокнот. Из памяти уже стерлись обстоятельства, при которых Марк говорил это Диане, единственное, что я запомнила – слова, услышанные мной прямо перед пробуждением. Почти пять лет прошло с тех пор, а воспоминания свежи так, будто это было только вчера.
Марк действительно был очень странным. Да, наедине с Дианой он вел себя идеально, добрый и веселый, обходительный, шутник, но, стоило хоть одному постороннему человеку появиться рядом, на лицо надевалась непроницаемая маска безразличия, холодности и отчужденности. Он мог молча взять ее за руку и уйти туда, где нет лишних глаз. Она не удивлялась такому поведению, понимала его и никогда не возражала. Марк был единственным, кто наполнял счастьем ее жизнь. Судя по всему, это было взаимно. Выходит, что она любила его таким, какой он есть. Прежде я этого не замечала. То есть, вообще не видела минусов.
Максим слишком похож на него, чтобы быть его двойником лишь внешне, как в моем случае. Потому что я-то понимаю, что я и Диана абсолютно разные, даже не беря в расчет то, что наше воспитание разительно отличалось.
Гроза заканчивается, но солнца больше нет, небо заволокло плотное серое полотно. Максим предлагает мне перекусить и отправиться в деревню, чтобы узнать, не вернулся ли Генрих. Соглашаюсь, ибо мне уже порядком надоело жить в палатке и питаться одними консервами. Если все пойдет по маслу, я скоро окажусь в тепле, посплю на кровати, а если нет, сойдет даже жесткий диван, выпью капучино, на худой конец, обычный растворимый кофе с молоком, съем порцию горячего ужина. Желудок сводит от мысли о хрустящей куриной ножке, от которой все еще идет пар, с нежным картофельным пюре и овощным салатом. Впрочем, все это у нас могло быть, деньги-то есть, только у меня совсем нет желания контактировать с местными, а значит приходится терпеть и довольствоваться подогретой тушенкой из банки.
Оставив все как есть, уходим. По пути я, как всегда, нервничаю. Что, если Генрих уже вернулся, и чтобы побыстрее с нами разделаться, предложит провести ритуал, как назвал это Максим, прямо здесь и сейчас? Что, если мне станет нехорошо после этого?
Довожу себя до того, что начинает дергаться правый глаз, руки трясутся, а ноги еле идут. Лихорадочно соображаю, какие действия можно предпринять. Развернуться и бежать? Или не разворачиваться, а направиться сразу к машине. Макс, с его длинными ножищами, догонит меня в два счета. Хотя, догнать догонит, но не будет же тащить силком. Останавливаюсь на том, что если внешний вид этого самого Генриха меня напугает, от процедуры я откажусь, попрошу у всех прощения, вернусь к хантерам и буду подрабатывать, чтобы вернуть Максу долги. Если же он внушает доверие, наконец-то сделаю это. И вскоре окажусь дома.
Аэлита открывает быстро, и только она показывается в проеме, все мои планы разом рушатся. Отрицательно качает головой, и захлопывает дверь прямо перед носом. Максим только пожимает плечами, мол, на другое и не рассчитывал.