Неожиданно колдун занервничал.
– Я дал ей подсказку, что это место как нельзя лучше подходит для получения третьего разряда. Как видите, к вашему Мише это не имеет ни малейшего отношения. А сейчас уходите, не то я вызову охрану.
– Имя написано довольно мелким шрифтом. Вы смотрели на изображение издалека. У вас весьма неплохое зрение.
– В чем вы меня подозреваете? – перешел он на визг.
– Вы понимаете, что пропал ребенок? Вы хотите с этим связываться?
– Я хочу сейчас связаться только со своей охраной. – Макар потянулся к телефону. Я покачала головой и вышла.
Спускалась я в смешанных чувствах и мыслях. С одной стороны, его рассказ звучал складно. Запудрил мозг юной барышне (впрочем, и сам едва из пеленок) и отправил ее резать вены в Голосов-Велесов овраг, место, где люди пропадают в пространстве и времени. Начитался дурацких книжек, решил, что он теперь профи и может посвящать других. Выходит, что эта сладкая парочка ко всему произошедшему не имеет никакого отношения. Но что-то было в его глазах… Ощущение, будто он знаком с Мишей или с данной историей.
На улице я обнаружила Илью.
– Садись, отвезу домой.
– У меня нет дома.
– Э-э… ну, значит, отвезу туда, где ты ночуешь. – Я позволила себе повторно сесть в его машину, озвучила адрес гостиницы и название. – О как, это рядом с моим офисом. Какое совпадение!
– Слушай, прекрати уже.
– Да правду тебе говорю! Практически через дорогу работаю.
– А я думала, ты работаешь в кафе в Коломенском.
– Не, это просто кафешка, которая мне принадлежит. Я ж говорю, я много где занят. Но в основном управляю всеми делами из одного офиса, того самого, что через дорогу от отеля.
– Опять начнешь заливать, что миллионер?
– Так и есть.
Я все-таки превозмогла лень и повернула голову влево, чтобы внимательнее его изучить.
– Да не, не похоже, – резюмировала вслух. – Где золотые часы? Говорят, богатеев именно так определяют. Да и одежда у тебя странная.
– Чем тебе не нравится моя одежда? Не, я просто не люблю выпячиваться. И никому не рассказываю, что состоятелен. Кроме тебя, потому что ты мне нравишься и тебе я врать не хочу.
– Ой, а то твои многочисленные подчиненные не знают о твоем состоянии. Если ты не врешь и они у тебя есть.
– Они не знают меня. Они знают тех директоров, которых я назначаю. Меня знают только в кафе, да и то потому, что Петька – мой товарищ, он не мог найти работу, и я купил эту забегаловку только ради него и поставил его шеф-поваром.
– Какой ты добрый.
– Последнее время стараюсь. Знаешь, сорок лет – это такой рубеж, когда начинаешь подводить какие-то итоги… А тебе сколько?
– Для мужика сорока лет ты слишком много болтаешь.
– А ты слишком молчалива и скрытна для молоденькой девушки, – фыркнул Тимуров в ответ, но послушно заткнулся.
Возле гостиницы мы попрощались. Ожидая ключ на ресепшене, я задумалась над его словами. Некоторые люди считают рубежом, который нужен для того, чтобы начать подводить итоги, сорокалетний возраст. До этого жизненного отрезка они позволяют себе вообще ни о чем не задумываться. А вот я не только уже пересекла свой собственный рубеж, но и оставила его далеко позади.
В номере я позвонила по телефону, которым меня снабдила учительница. Мне долго не отвечали, наконец я услышала хриплый мужской баритон.
– Анатолий Русланович?
– Да. Кто беспокоит?
– Меня зовут Лиза. Мне дала ваш телефон Надежда Горохова. Я могу к вам подъехать?
– Зачем?
– Поговорить по поводу исчезновения вашей жены и сына.
Молчание.
– Вы что-нибудь знаете?
– Нет, но я могла бы помочь. Вам не рассказывала Надежда? Мы проводим свое расследование. Вы не могли бы рассказать, как все произошло?
– Не понимаю, зачем это. И я все равно буду допоздна на работе.
– А завтра?
– Завтра, наверно, тоже.
– А я не могу к вам на работу подъехать? Вас это не устроит?
– Нет, меня это не устроит, на работе я работаю. Уф… Хорошо, если вы так настаиваете, я вам позвоню завтра, когда освобожусь. Но это будет не раньше девяти.
– Хорошо. Буду ждать звонка.
Я посмотрела на часы. Без четверти одиннадцать. Спать не хотелось, но это лучше, чем не спать. И это шанс. Очередной малюсенький шанс, что хотя бы завтра я уже не проснусь…
Но я проснулась. До вечера – куча времени, и я решила разобрать свои вещи, раньше как-то руки не доходили. Или просто не замечала, что часть из них разбросана по номеру, а другая часть еще лежит сложенная в чемодане. Но в какой-то момент я словно открыла глаза, осмотрелась и поняла, что женщине так жить нельзя. Нужно развесить одежду в шкафу и расставить предметы по полкам.