Они начались после давней аварии, в которой погибли родители, а я чудом уцелела. Позже, после нескольких сеансов у психолога кошмары отступили на долгие годы, а недавно принялись атаковать снова. Но сегодня я о них не думала (выпитое шампанское напрочь отключило осторожность) и надеялась просто насладиться впечатлениями.
Войти в фазу получилось практически сразу. Осознав, что нахожусь во сне, я легко выкатилась из лежащего на кровати тела и, пробежав на балкон, вылетела в окно. Астральный полёт был моим самым любимым приключением. Это ни с чем несравнимое ощущение лёгкости, парения и абсолютной свободы невозможно забыть и передать словами. Я летела над мерцающими огнями ночного города, устремляясь прямо к далёким, сияющим радужными цветами звёздам и наслаждалась полётом, но потом вдруг что-то пошло не так. Звёзды заслонила непонятно откуда взявшаяся огромная воронка, похожая на гигантский водоворот и меня, несмотря на отчаянное сопротивление, стремительно затянуло внутрь…
Я проснулась от острой боли. Она разливалась по всему телу, но было непонятно, что именно болит. К тому же я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже открыть глаза и издать хоть какой-нибудь звук не получалось. Зато отчётливо услышала незнакомые голоса, произносящие непонятные слова, которые с несколько замедленным эффектом обретали привычное звучание и смысл, словно транслировались в голове с запаздывающим внутренним переводом.
— Ну что ты медлишь, Морта? Почему она не возвращается?! — громко верещал над ухом высокий неприятный женский голос.
— Ты забыла, какая сегодня ночь? — с отчётливым раздражением произнёс другой голос. Низкий, хриплый, надтреснутый, как у моего соседа — заядлого курильщика с огромным стажем. — Вернуть душу из междумирья под силу только опытному проводнику, а в нашей глуши такого не сыщешь. Я сделала, что могла.
— Но это не помогло! Она не дышит! Попробуй ещё что-нибудь! — Первая женщина была на грани истерики и вдруг резко перешла от стенаний к угрозам: — Ты вернёшь её или отправишься к карателям! Это ведь ты продала ей приворотное зелье!
— А давно ли ты сама за таким же ко мне приходила? — сухо отрезала её собеседница. — У карателей и к тебе найдутся вопросы. Они могут решить, что это ты вытолкнула нелюбимую падчерицу из окна! А её отец вообще вышвырнет тебя из дома, когда вернётся!
Первая женщина взвыла раненым зверем и вдруг начала с силой трясти меня, отчаянно выкрикивая:
— Леста, очнись! Не смей умирать, дрянная девчонка!
Тело пронзила новая порция боли, и я, наконец, смогла пошевелиться и застонать, силясь понять, что, собственно, происходит.
— Жива! Вернулась! — пронзительно завизжали над ухом, усилив мои муки ещё и издевательством над слухом. А потом она снова начала меня трясти, вынудив, сипло простонать:
— Прекратите, мне больно!
Да что происходит? Неужели я всё ещё сплю? Тогда почему мне так плохо? Во сне неприятные ощущения обычно более сглажены.
— Ты слышала, ей больно! Сделай же что-нибудь! — снова заорали над ухом, заставив поморщиться.
В воздухе разлился терпкий травянистый запах. В рот мне влили что-то горькое, а по телу под непонятное бормотание начали растирать нечто вязкое и холодное. Боль стала понемногу отступать, и у меня получилось открыть глаза. Представший взору далёкий сводчатый каменный потолок в неярком, рассеянном освещении висевших под ним двух больших шаров подтвердил догадку о том, что пробуждение не состоялось. В моей, доставшейся от родителей двушке, потолок был вполне обычный — ровный, обклеенный чудесной бело-голубой плиткой, идеально гармонирующей с цветом обоев. Таких стрёмных люстр у меня тоже никогда не водилось, да и застывших рядом женщин я видела впервые.
Выглядели они странно, словно на бал-маскарад собрались. Долговязая брюнетка средних лет с высокой замысловатой причёской, в длинном пышном зелёном платье в пол, навевающем мысли о жёстком кринолиновом подъюбнике из девятнадцатого века, смотрела на меня со странной смесью страха и надежды. А дама с хриплым скрипучим голосом оказалась низенькой морщинистой остроносой старушкой, с ног до головы укутанной в потрёпанный коричневый балахон. В руке она держала стеклянную ёмкость с чем-то бурым и тоже настороженно вглядывалась в моё лицо.
Значит, сон продолжается. Ладно. Понять бы, куда это меня занесло.
— Леста, скажи что-нибудь! — потребовала дама в зелёном. — Как ты себя чувствуешь?