С трудом заставила себя подняться, и пока мои соседки по комнате не проснулись, сделала небольшую зарядку. Благо пол, подогревающийся с помощью магических накопителей, был чистым и тёплым. Даже пресс смогла покачать. Правда, недолго. Непривыкшее к подобным нагрузкам и ещё не отошедшее от вчерашней длительной пешей прогулки тело болело и усиленно сопротивлялось. Ничего, Москва не сразу строилась, вот и мне тут придётся строить жизнь заново и, похоже, с нуля.
Обмывшись горячей водой, я включила холодную и с трудом удержалась от желания завизжать, когда ледяные струи побежали по телу. Брр, до чего неприятно! Зато коже на пользу пойдёт. Долгой экзекуции я, впрочем, не выдержала, хорошенького понемножку.
Краска с волос смылась и теперь из зеркала на меня смотрела ничем не выделяющаяся из толпы среднестатистическая юная толстушка с двойным подбородком. Малоприятное зрелище. Надеюсь, через пару месяцев отражение хоть немного изменится в лучшую сторону. Наскоро высушив волосы, я заплела тугую косу, переоделась в форму и вышла из купальни, как здесь называли ванную, когда сонная Талма только вылезала из-под одеяла.
— Ты чего так рано поднялась? Обычно тебя не добудишься! — удивилась она, увидев меня одетой.
Как тут не подняться, если моя смена в кафе начиналась в половине седьмого утра, а вставать, соответственно, приходилось на час раньше, вот и выработался «синдром жаворонка».
— Просто не спалось, — пожала плечами, не вдаваясь в подробности. Перемен впереди ещё много. Пусть привыкает.
Неприятности начались в столовой. Позавтракав неким подобием жидкой каши и салата, я несла поднос с пустой посудой к месту её сдачи, когда почувствовала резкий толчок в спину.
Потеряв равновесие, покачнулась и налетела на женщину, идущую мне навстречу. Мы обе с трудом удержались на ногах, но содержимое моего подноса вывалилось прямо на белоснежную блузку незнакомки, оставив на ней уродливое оранжевое пятно от сока. Он был слишком приторный, с неприятным кислым привкусом, я к нему почти не притронулась, и в итоге вся жидкость оказалась на одежде женщины.
Я быстро обернулась, ища виновника ситуации. Позади никого не было, но, сидящая за столиком у окна в окружении «свиты» Моранда, сверлила меня злорадным торжествующим взглядом. Вот же стерва злопамятная! Как она это сделала? С помощью магии, наверное. А ведь воздействие магией на другого человека против его воли правилами школы запрещено, но некоторым закон, похоже, не писан.
— Адептка Риголь! Вас ноги не держат или вы не видите, куда идёте?! — раздался над ухом ледяной голос.
Ох, кажется, я нарвалась на преподавательницу! И не пожалуешься ведь на постороннее вмешательство — никаких доказательств нет. Медленно обернулась и, встретив тяжёлый взгляд блекло-голубых глаз женщины, смиренно склонила голову, пробормотав:
— Извините, пожалуйста! Я просто споткнулась.
— Из-за жира ноги уже не держат, — гаденько захихикал кто-то за одним из ближайших столов.
— Извольте впредь внимательно смотреть под ноги! — сердито прошипела дама и сурово припечатала: — Надеюсь, на сегодняшнем моём занятии вы будете более осмотрительны, иначе…
Она так выразительно промолчала вместо завершения фразы, что стало ясно — ничего хорошего меня в случае провала не ждёт. Понять бы ещё о каком именно занятии идёт речь. В расписании их сегодня пять.
Под смешки и перешёптывания окружающих я отнесла злосчастный поднос на специальный стол, с которого он немедленно исчез, направившись прямиком на кухню, и поспешно вышла в коридор. Талма догнала меня у таблицы с расписанием, где я застыла, пытаясь собраться с мыслями. Подстава оказалась неожиданной и подлой. Одно дело сцепиться языками, наговорив друг другу гадостей, и совсем другое — противостоять магическому воздействию, не имея подобных способностей. Сок — это мелочь, конечно, но что будет дальше?
— Я же тебя предупреждала — нельзя переходить дорогу Моранде! — с горечью заявила подруга Лесты и, словно прочитав мои мысли, добавила: — Она тебе теперь житья не даст. Вот увидишь, этот поднос — только начало!
— Разве нельзя доказать, что на меня оказали магическое воздействие? Оно же запрещено.
— Доказать можно, — невесело усмехнулась Талма, — только для этого нужно написать заявление директрисе. Она рассмотрит его, и при необходимости организует расследование. Боюсь, в твоём случае такой необходимости она, скорее всего, не увидит.
Ну да, ведь директриса школы — мать Моранды, глупо жаловаться ей на родную дочь из-за пустяка. Я и не собиралась. В данный момент меня больше беспокоила пострадавшая учительница. Надеюсь, она не такая злопамятная как Моранда. Надежды не оправдались. Как позже выяснилось, стервозная блондинка столкнула меня с одной из самых принципиальных и обожающих назначать строгие взыскания дам-преподавательниц — эйрой Конран.