− Чел… Я не хотел… И я, понимаю, точнее, не понимаю, но представляю, чего ты так психанул, и я не знал, правда не знал, чувак… Ты извини это… Я вообще о другом говорил…
Я сидел, отвернувшись от него, смотрел в стену, глубоко дыша, пережидая, когда волна эмоций схлынет. Это очень непросто. Больше всего мне хотелось продолжить орать, вывалить на несчастного Шу всю свою несчастную жизнь, а потом швырнуть в набежавших санитаров тумбочкой, и да, я был уверен сил у меня на это хватит, но нет, нельзя, нельзя даже думать об этом…
Шу вдруг резко встал и забрал у меня пластиковую больничную кружку, которую я успел раздавить в руке, и даже не заметил этого.
− Так. Спокойно. − Сказал он, выставив ладони вперед, будто защищаясь. − Ты… Ты имеешь право быть каким угодно поехавшим, но… Тогда в подвале, это был не ты чувак, и это точно! А перед тем, как врезать тому ублюдку ты блин почти летал, и я молчу уже о том, что творилось с погодой и с твоим голосом…
Дверь распахнулась, и Шу попросили на выход, очень настойчиво так попросили. Он ушел, так ничего и не поняв.
А я орал ему вслед, уже потеряв всякую связь с головой:
Ну хорошо, уговорил! Я − долбаный демон-пришелец из космоса! Я − оборотень призывающий дождь! Я летаю по воздуху и говорю с мертвецами! Ты доволен?!
Занавес.
На следующий день меня перевели в другое отделение. И предсказуемо усилили контроль. Пришел «пообщаться» очередной человек в форме. Я что-то мямлил невпопад и расфокусировано пялился сквозь дознавателя, но это его не убедило, скорее, наоборот, разозлило. Чтобы не ухудшать свое и без того шаткое положение, я стал вслушиваться в его вопросы.
И похолодел.
Потому что лицо в форме более не интересовали подражатели «популярному исполнителю», как и не интересовало «препятствие выполнению плановых работ» и прочее. А интересовал его некий грузовик, что попал в аварию на трассе м−16.
− Отвечайте на вопрос, − повторило лицо в форме. Должно быть, мое молчание затянулось.
А я не мог выдавить ни слова, и я не слышал никакого вопроса, лишь только слышал, как бешено стучит сердце, чувствую, как выступает холодный пот, пульсируют виски…
− Повторите, пожалуйста… — это все на что меня хватает.
Вопрос был сформулирован таким сложным канцеляристским языком, что даже в нормальном состоянии сложно уловить суть. Но среди этого нагромождения дат, цифр, имен и прочего я все же понял главное.
Что в той самой машине, вернее, в том, что от нее осталось, были обнаружены следы моего пребывания. Волосы, частицы кожи под ногтями у жертв аварии… Что-то еще. Но я уже недослушал.
«Скорее! Спасаться!» − мозг посылал сигналы, подсвеченные красным мигающим светом. Тело напряглось, готовое, при необходимости подорваться и бежать, снося все преграды.
И другой я тоже был здесь, тут как тут.
− «Еще одна авария. Еще один взрыв, − сказал он. — это легко».
Голова вот-вот расколется. Пульсирование висков усилилось, хотелось вскочить и сорвать с себя одежду, сбросить кожу. Чтобы выпустить наружу это… Что-то искрящее молниями, что-то, что уничтожит, выжжет огнем, все, всех кто мне мешает.
Это просто. Это так просто сделать сейчас.
Я уже делал это, раньше. Дважды. И могу сделать снова, вот только…
Нет, нет! Я никогда, ни за что не сделаю это снова!
Я сполз на пол, дергая на себе больничную рубашку, обхватил себя руками, в глазах потемнело, сердце будто пронзило иглой.
Потом был легкий разряд тока и все пропало. Я успел заметить, как полицейский отбежал назад к двери. Живой и невредимый, значит, я смог удержаться. Смог! Но верно, это последнее, что я сделал на этой планете. Демон-пришелец из космоса отправляется домой, ха! Кем бы он там ни был на самом деле.
Стены больницы закачались и наконец накрыли меня под собой, одна за другой, будто рухнул карточный домик. А за больницей по уже знакомой схеме начал падать весь город, я ничего не видел, просто знал, вот сейчас рухнул морг-тире-клуб-тире-хостел (неужели его все еще не снесли?), затем мэрия, а теперь мост.
Какое все тяжелое. Какой тяжелый город.
На этот раз, наверное, никто не откопает.
========== Часть 1, глава 12 “Человеком быть вообще паршиво” ==========
В этой истории, вероятно, было слишком много вне телесных путешествий и прочего туманного и непонятного. Просто я и сам узнал, что к чему лишь к самому финалу.
А пока после очередного массового крушения я лежал и ждал непонятно чего. Я уже понимал, что рухнувший город − всего лишь фантом, бред моего воспаленного воображения. Но теперь я не был уверен, что жив. Мне стоило огромных усилий сдержаться, не выпустить на волю того, другого себя. Два раза я не смог этого сделать, и откат был просто ужасен. Почему же сейчас, когда у меня получилось, все еще хуже? Есть ли объяснение этой силе? Кто-то сможет объяснить мне это? Могу ли я хоть как-то управлять ей? Могу ли я жить с ней среди других людей или мне так и придется сбегать всю жизнь?
И откопает ли меня кто-нибудь на этот раз? Я попробовал сделать это самостоятельно, но груда камня и бетона лежала неподвижно, сильно давя на грудную клетку. Тогда я попытался позвать на помощь, но не мог издать ни звука.
Но помощь все же явилась. С лопатами. В прямом смысле, я услышал, как кто-то далеко наверху характерно лязгает металлом о камень.
И только мне подумалось, что лопатами здесь делу не поможешь, как бетонные стены преобразились в гору песка, который засыпал меня с головой, однако был куда легче и совершенно не мешал дышать. И я лежал, пока меня разгребали и слушал самый странный диалог в моей жизни. Странный, потому что я не понимал ни слова.
— Это вообще-то, территория Кэйанга, − один голос, размеренный, спокойный.
− Кэйанг. Этим все сказано. − Второй голос, почти такой же, но в нем все же чувствовались нотки раздражения.
− Он нас слышит, это ничего?
− Нет, ничего. Решит, что приснилось и забудет.
− А это не опасно? Не хотелось бы повторения ситуации со Сьюмом…
− Нет. Это не эуктор, а просто стихийный. К тому же он уже, видишь? Пустой напрочь. Через пару лет можно проверить, но это уже пусть Кэйанг занимается. Не можем же мы все делать за него.
− Он уже провел инициацию?
− Нет. Но парень сделал это раньше, сам.
− Без проводника? Как можно было допустить? Нет, все же следует поднять вопрос о компетентности…
− Да нет, наш горе-проводник здесь ни при чем. Многовато в этом мире странников для первого уровня. А тот регион вообще был безнадзорный. Нулевые показатели за столько времени и вдруг! Случайно нашли.
− Вообще-то, был один случай. В девятьсот тринадцатом.
− Видишь ли, единичный случай не считается поводом для нашего внимания. Так как являются исключениями, аномалиями. Которые не имеют свойства частить.
− Как видишь, повторы случаются.
− Случаются. В любой системе бывают сбои.
Лопаты заскребли ближе, и собеседники смолкли. Мне хотелось задать им пару вопросов, но язык точно прилип к небу. Вероятно, так и было задумано. Я с нетерпением ждал, когда меня совсем откопают, и я смогу взглянуть на них, но как только перед глазами начало проясняться, вновь вернулась боль и тяжесть в груди, и я опять начал куда-то уплывать.
А перед тем, как окончательно очнуться, я услышал:
− Тяжко, наверное, быть странником на первом уровне. Особенно если вообще не в курсе.
− На втором тоже, как повезет. Не бери в голову, быть человеком вообще очень паршиво.
И я никак не мог поспорить с этим убеждением.
Любопытно, что когда я очнулся, я и впрямь посчитал этот диалог сном. Сном настолько туманным, что я напрочь забыл о нем. До определенных событий. Хотя, слушая этот разговор, я понимал, что речь идет обо мне. И о ком-то со странным именем, который, кажется, должен был за мной присматривать. За мной и такими же, как я.
Но я очнулся и быстро забыл обо всем. И не только. Почему-то все что произошло со мной в больнице и чуть ранее в хостеле, как-то сгладилось в голове, отошло на второй план. Воспоминания стали разрозненными и размытыми, будто кто-то их подчистил.