Часть медуз переместилась и на сами стены − они цепочкой плыли к потолку.
Налия краем глаза наблюдала за тем, как я разглядываю ее картины. Когда она отвернулась к холодильнику, где уже вовсю хозяйничала Кимми, вытаскивая и расставляя на столе бутылки с различным алкоголем, я не удержался и безотчетно провел рукой по одному из холстов. Не уверен, что картины можно трогать, но как-то само так получилось. Мне хотелось попасть в мир, нарисованный ее кистью.
Мы устроились на полу в гостиной, соорудили целое гнездовище из многочисленных подушек и пледов. Заказали пиццу, немного посоревновались в смешивании коктейлей.
Смотрели фильм ужасов, который назывался «Шлюха-вервольф придет за тобой». Кино было довольно старое, и, так скажем, его содержание полностью соответствовало названию. Но от него просто глаз было не оторвать, со всей его уродливой и нелепой бутафорией, маразматичными диалогами и сюжетом. Настолько плохо, что прекрасно. Где-то на середине фильма у меня вырвался смешок, который быстро перерос в истерику. Я не мог остановиться, сполз на пол, где и остался лежать, у меня заболели ребра, по щекам катились слезы, но остановиться я не мог, это было выше моих сил.
Налия, обрадованная моей реакцией, показала мне всю коллекцию видеокассет: «Папа в холодильнике», «Серо-мышиная резня», «Папа в холодильнике-2», «Трамвай-убийца» и «Восстание аллигаторов-зомби».
Когда закончился и фильм, и алкоголь в холодильнике, мы отправились за добавкой на правый берег реки. Мне казалось, что я уже много раз ходил этой дорогой, мне была знакома и аллея из каштанов, и набережная, выложенная большими бетонными плитами, чуть приподнявшимися от времени. И все разговоры, что мы вели, реплики, которыми обменивались мимоходом тоже были знакомы и привычны. Никогда еще не было настолько спокойно в чьей-либо компании. И как всегда, я опасался что-то учудить и этим все испортить. Поэтому старался контролировать каждый момент. Даже к коктейлям притрагивался с осторожностью. Чтобы не случилось никаких ненужных откровений. Или еще чего похуже.
Но, конечно, это случилось. И именно в тот момент, когда я почти полностью расслабился.
Мы уже вернулись из магазина, за окном стемнело, и мы валялись на полу, слушали концертный альбом одной группы. Нам всем нравилась песня номер шесть, без названия. Разговоры как-то стихли. Порой помолчать тоже бывает здорово. Можно продолжить знакомиться, даже не произнося ни слова. Достаточно понять, что человек тоже любит определенную песню.
Но это случилось снова.
Я начал проваливаться.
Реальность будто раздвоилась, поплыла. И нет, я не был пьян. Мне были знакомы эти ощущения − сначала покачнулись стены, закружилась комната, я почувствовал, будто меня тянет куда-то вниз, подступила паника. Я зажмурился, ухватился за пуф, стоящий рядом, избрав его якорем реальности. Нет, пожалуйста, только не снова…
− Эсси? В чем дело? — Налия осторожно дотронулась до моей руки, до той, которой я вцепился в несчастный пуф.
Мне хотелось вывернуться. И сбежать куда подальше, чтобы мои новые знакомые не стали свидетелем очередного припадка. Но все вдруг резко прекратилось.
Я медленно открыл глаза. Все вроде выглядело, как обычно. Хотя нет.
Холодильник у Налии находился в довольно необычном месте − почти посредине кухонной зоны, точно одиноко торчащая скала среди морской глади. Так вот, сейчас на этом холодильнике стоял какой-то незнакомый парень, или мужчина, которого здесь точно не было минуту назад. Он стоял и задумчиво взирал на нас, скрестив руки на груди.
− Эсси?
− Там… Нет, я честно, не нажрался, но я вижу…
Незнакомец тем временем спрыгнул с холодильника. Нет, «спрыгнул» — это не совсем верное слово. Скорее, плавно приземлился, будто за спиной у него имелись крылья. Черт, да они и правда были. Черные драконьи крылья! И я уже определенно видел его раньше.
Зеленоглазый! Тот, кого я столько раз встречал «не здесь!».
Я обернулся к Налии, которая сидела ближе всех. Силуэт незнакомца отражался в ее глазах. Значит ли это…
− Привет, Кэй, − спокойно произнесла она, не поворачивая головы. − Эй, что с тобой? — это уже было адресовано мне.
− Ты видишь его? − Кимми даже на ноги вскочила. − Или что, Кэй решил показаться?
Налия улыбнулась загадочно.
− Конечно же, он видит! Это же сразу было понятно, разве не так?
Братишка кивнул.
− Я тоже понял. Не сразу, но…
− А почему я не поняла? − возмутилась Кимми. − И почему вы двое ничего мне сказали?
Мне хотелось спросить, о чем это они, но отступивший было приступ вернулся. Накатила паника. Хотелось выскочить за дверь. Но я не мог встать. Кровь стучала в висках.
− Кэй, ему плохо! Что ты такое сделал?! - Кимми скрестила руки на груди, глаза ее метали молнии.
Зеленоглазый чуть наклонил голову, рассматривая меня.
− О, я ничего не сделал. Он и сам прекрасно управляется с самоистязанием. Так, Эстервия?
− Вы знакомы? − Сейчас даже Налия, с ее вечной невозмутимостью выглядела потрясенной.
А у меня, наконец, прорезался дар речи.
− Я… Я лучше пойду.
− Ага, конечно. — Зеленоглазый пожал плечами. — Пойду и свалюсь с лестницы. Ты не устал уже бегать, а, Эстервия?
Воцарилась пауза. Я попытался принять более устойчивое положение. Подтянул к себе пуф и облокотился об него. Налия помогла мне сесть, одними губами пробормотала «все нормально», а потом повернулась к крылатому явлению. Лицо ее не выражало ничего хорошего.
− Кэй, он что, ничего не знает? Как же так получилось? А хотя, зная тебя, вообще не удивлена…
− Ничего не знает, однако бегает по мирам регулярно. Работы мне подкидывает. И вечно, блин, как обезьяна с гранатой… − Зеленоглазый скрестил руки на груди. — Ладно, отскребите-ка это чудо с пола. Он не помирает, просто выглядит так.
−А тогда какого ему стало плохо, как только ты притащился? Нормально же сидели! — влезла Кимми.
По крайней мере, они втроем тоже видели этого парня. Как там говорится, коллективных галлюцинаций не бывает… И мало того, что видели, они ничуть не боялись его, кем или чем бы он там ни был. Но я уже давно не понимал, что происходит в этой комнате.
Зеленоглазый вскинул ладони, будто защищаясь.
− Браво, Эстервия! Всего несколько часов, а уже обрел преданных фанатов, которые за тебя порвут!
− Подожди… Ты сказал, что я хожу по мирам… − Я тщетно пытался выстроить услышанное в логическую цепочку.
− Ходишь. Бегаешь. Ползаешь. Якшаешься с давно умершими музыкантами. И одним лишь Жнецам известно, чем еще ты там занимаешься. Ох, опять это лицо. Как же так, боже мой, я схожу с ума, ах, мое фамильное безумие! — Зеленоглазый закатил глаза и приложил руку ко лбу. — Знал бы ты как я устал от твоих закидонов… Короче. Ты творишь всю эту дичь, потому что ты — странник. Родился вот таким. И вон те трое обалдуев тоже. Поэтому вы и спелись.
Опять повисла долгая пауза. Слова крылатого продолжали звучать у меня в ушах. Я понятия не имел, кто такие странники. Но важно было другое. Я не был безумен. Все что происходило со мной, было на самом деле. Я так боялся поверить в это, но сейчас, когда я получил ответ, мне стало чуть легче. Пусть я пока и не понимал, что означает этот ответ.
Зеленоглазый наблюдал за моей реакцией, чуть склонив голову.
− Запомните-ка дети, разницу между странником и человеком нормальным, − Он наставительно поднял палец вверх. — Когда происходит какая-то дичь, человек нормальный до последнего пытается цепляться за версию, которую можно объяснить логически. Даже если якобы несуществующее чудовище уже сжевало ему ногу до колена, он будет убеждать себя, что это чудовище не существует. Для него важнее всего уложить все происходящее в привычную картину мира. Ну что, объясним нашему новому приятелю, кто мы такие?