Наверное, только привычка к посещению этой маленькой часовни удерживала ее в этой жизни, или надежда. Ведь когда то по дороге сюда она встретила его.
В этот раз по пути прибился какой то биоробот, сделанный в виде медвежонка. Он настойчиво шел за ней два квартала, подволакивая правую лапу. Выглядел найденыш не очень, облезлая шерстка висела клоками, виднелись плохо затянувшиеся шрамы. Натан пожалела его и посадила в тележку, которую везла впереди себя. Так было удобнее опираться на "компаньонку" всей тяжестью своего тела. Опора необходима в любом возрасте, а в старости — особенно. Медвежонок жалобно смотрел на нее, видимо боялся, что она захочет избавиться от него. Он долго настраивал голос, а потом, чуть картавя и коверкая слова, как дети, сказал:
— Я Тедди. Меня потеряли. И почему то не ищут.
Старушке показалось, что он сейчас заплачет.
— Ничего страшного! — бодро сказала она, — считай, что ты уже нашелся.
И хотя ее совсем не радовало такое внезапное приобретение, нельзя же бросить его здесь. И как то зацепила ее эта фраза: меня потеряли. Может ее тоже потеряли? Нет! Это было ее решение и выбор. Или хотелось привлечь к себе внимание? Чтобы с ней так же носились, как с маленьким ребенком? Жалели и утешали. Все равно приближение смерти пугает, даже если уже нечего терять. И разве есть большая разница между — стариками и детьми? Они так же иногда беспомощны и нуждаются в любви и заботе.
— Дружок, скажи, что тебе нравится делать? — чуть наклонившись, пытаясь рассмотреть нового спутника, спросила Натан. Хотела спросить, что он умеет делать, но почему то постеснялась. Чем-то походил Тедди на ребенка, испуганного и несчастного. Когда то давно, в прошлой жизни женщина мечтала иметь большую семью: много детей, внуков, правнуков. Она хорошо и вкусно готовила и представляла, как семья будет собираться за большим круглым столом, который будет освещать лампа в шелковом абажуре, создавая уют и согревая всех теплым светом. Не сложилось… Слабость или страх — что препятствует мечте? А может просто жизнь дала ей что то взамен? Но она прошла мимо, как многие, не почувствовав потерю возможного счастья.
— Я чтец, — с дрожью в голосе ответил Тедди. Видимо испугался, что ей совсем не нужен будет такой никчемный робот.
— Чтец, — задумчиво, словно пробуя забытое слово на вкус, произнесла старушка. — Может быть, это последний благосклонный подарок судьбы? Будет с кем разделить одиночество. У нее сохранилась большая библиотека бумажных книг. Конечно, есть Алиса и куча других серверов, но все-таки приятнее будет иметь возможность обсуждать прочитанное, вплетая свои воспоминания в повествования автора.
Женщина улыбнулась, посмотрела на медвежонка и решила оставить его. От напряжения и желания понравится, он смешно пыхтел, внезапно из него раздался встроенный смех ребёнка, напугав обоих.
— Боже, что это я делаю, — забеспокоилась старушка, — я же против всех этих биороботов, какое то крепостничество и вообще. С другой стороны это совсем старая модель, никому не нужная игрушка. Значит, я совершаю подвиг спасения.
— Сын Божий сошел на землю, и был назван Спасителем, правда, уже после смерти, — бесконечный диалог Натан не прекращался ни на минуту, — а от кого надо спасать нас? От самих себя. Никто не в силах причинить столько вреда планете и ее обитателям, как те, кто решил — они венец творения Бога и Вселенной. Хотя дети часто безжалостны и склонны к разрушению, особенно плохо воспитанные и недолюбленные.
Все таки склероз страшен тем, что стирает важное из прошедшего, запутывая человека. Единственно, что иногда радовало, а подчас пугало ее: не могла отделить воспоминания от своих фантазий или прочитанного. Подчас казалось, что сотворяет мир заново. Хотя это уже, наверное, скорее привет от маразма. Можно, конечно, вставить какой-нибудь новый чип, но станет ли она от этого счастливее и здоровее? Один чип уже есть: помогает в каждодневных делах — не спалить квартиру и не умереть с голоду, забыв поесть. Хватит ей для того, чтобы прожить остаток жизни. И потом, все гении были немного не в себе, со своими причудами. Она не претендует на гениальность, но хотелось хотя бы сейчас быть самой собой.