– Вы не присоединитесь ко мне? – поинтересовалась я. Мне безусловно было о чем подумать, но именно сейчас не хотелось оставаться одной.
– Конечно, мисс Катарина.
Дворецкий принес чашку и для себя, уселся в соседнее кресло и разлил ароматный горячий напиток.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее про мисс Остин, – попросила я.
– Они с мистером Бренноном были дружны в последнее время. Кажется, она держит насколько винных лавок в центре.
– Любовница? – прямо спросила я.
Уайлд поперхнулся, но сумел сохранить невозмутимый вид.
– Я не лез в личную жизнь мистера Бреннона, но она бывала здесь довольно часто.
Я поняла, что Уайлд слишком тактичен, чтобы обсуждать подобные темы. И еще раз поразилась верности и преданности прислуги деда. Даже после его смерти они уважали его, а это дорогого стоит.
– А Флип? Он кто такой?
– Мистер Бреннон очень горевал после кончины вашего батюшки, тогда он и взял себе на воспитание сиротку Флипа. Мистер Бреннон обучал его грамоте, счету и даже магии, хотя дар у парнишки посредственный.
– А у меня и вовсе его нет, – проговорила я, поймав себя на том, что пальцы снова отбивают нехитрую мелодию по столешнице. Помнится, когда-то папа горевал, что не имеет такого уровня дара, как у деда: он все хотел доказать отцу, что чего-то стоит, а с магией, по его мнению, это было бы проще.
– Вы уверены, мисс Катарина? – прищурившись, поинтересовался дворецкий.
– Абсолютно, – горько усмехнулась я. – Когда мне было пятнадцать, я хотела стать пифией. Видения приходили регулярно и довольно отчетливо, но в Институте магических искусств надо мной лишь посмеялись, сказав, что такие видения бывают у каждого десятого, а истинная пифия должна обладать более сильным даром.
– И вы увлеклись ядами?
– И я решила учиться тому, что казалось интересным.
– Вам до сих пор интересно? – с улыбкой спросил дворецкий.
– Ни капли не жалею, что так вышло. Кажется, именно это мое призвание.
– Ваш дедушка гордился вами. Да и отец гордился бы, если бы был жив.
После этих слов Уайлда у меня возникло сильное желание связаться с отцом и спросить, как он. Нет, сомнений в том, что папа жив, у меня не было, но постоянные разговоры о его смерти пугали.
– Мисс Ломаш!
Мы с Уайлдом синхронно обернулись к двери, чтобы увидеть мужчину, который при оглашении завещания стоял рядом со следователем.
– Мистер Уотсон хотел бы задать вам пару вопросов.
Я поспешно поставила чашку, поднялась, оправила складки платья и медленно, стараясь не суетиться, последовала за мужчиной.
– Не волнуйтесь, мисс Ломаш, всего лишь пара вопросов, – почему-то сказал он.
– Я не волнуюсь, мне нечего скрывать.
Мы вошли в тот же зал, где оглашали завещание. Мисс Остин здесь уже не было, только следователь, я и этот сопровождавший меня коротко стриженный неизвестный блондин.
– Я забыл представиться, – словно прочел он мои мысли, – я младший помощник мистера Уотсона, Кларенс Деш.
Я учтиво кивнула и присела на отодвинутый для меня стул.
– Вы готовы к беседе, мисс Ломаш? – поинтересовался следователь.
– Всецело.
– Когда вы приехали в Меренск?
– Вчера, около полуночи, – припомнив, ответила я.
Следователь энергично делал пометки в блокноте, загородив его от меня рукой. Жаль, мне было очень любопытно узнать, кто мог убить деда в его собственном доме. А как я уже выяснила из услышанных кое-где обрывков фраз и слов дворецкого, мистера Бреннона отравили именно здесь. Выходит, кто-то из своих. Выглядело это жутко, особенно на фоне уважения к нему со стороны прислуги.
– Какие отношения были у вас с покойным?
– Холодные, – машинально ответила я.
– Знали ли вы, что жизни вашего родственника угрожает опасность?
– Нет.
Странные вопросы нервировали, создавалось впечатление, что мистер Уотсон пытается вывести меня на чистую воду подобно преступнику.
– Верно ли, что вы занимаетесь изготовлением ядов?
– И этим в том числе, – ответила я и, поймав недовольный взгляд следователя, исправилась: – Верно.
– И вы в курсе, что мистера Бреннона отравили?
– Я слышала об этом.
Следователь вдруг отложил ручку и, откинувшись на спинку стула, окинул меня цепким, проницательным взглядом. Он скрестил руки на груди и выглядел расслабленным. Я знала этот прием, им довольно часто пользовались патрульные на допросах. Имитация расслабленной дружеской беседы. Допрашиваемый видит, что следователь спокоен, и теряет бдительность. На меня это не действовало, но и скрывать мне нечего.