Наша группа состоит в основном из девушек, все примерно одного возраста. Мне нравится думать о том, что все мы недавно закончили эпопею с собеседованиями и медкомиссией, что каждый человек из этого кабинета прошёл то же, что и я. Хотя, конечно, не все приехали издалека и, наверное, не все в полной прострации блуждали по станции Домодедовская, пытаясь найти дорогу в аэропорт. Но бо́льшая часть всё же приехала невесть откуда: Владивосток, Ханты-Мансийск, Киров, Ереван, Армавир, Ташкент, Кустанай… Мы все такие разные, по внешности, диалекту, поведению, мышлению. И все мы уже объединены чем-то сокровенным. У каждого есть секрет – почему он оказался здесь, но у каждого свой уникальный путь, своя история. Этот путь настолько кардинально отличается от работы менеджером или бухгалтером, что каждый чувствует вокруг себя незримый ореол таинственности. Пусть мы ещё только слегка прикоснулись к этому новому миру, но внутри бьется радостное ожидание, томление, даже лёгкое тщеславие, что мы решились на это. Сложно говорить за других, но судя по разговорам, все чувствуют себя немного особенными. Меня же больше всего греет мысль, что я отважно уехала одна в большой город, несмотря на подколы, насмешки и опасения знакомых, да и собственные сомнения. Я пока ещё ничего особо не доказала, и мне всё ещё страшно, во что же я ввязалась, но я начала, рискнула, пока этого достаточно.
Наверное, именно за счёт этой «необычности» профессии мы довольно быстро становимся сплочённым коллективом, активно участвуем в жизни друг друга, помогаем, объясняем материал отстающим, «тащим» друг друга изо всех сил, поддерживаем, если кто-то начинает сомневаться или впадает в хандру. Всё это понятно, многие живут здесь в непривычных условиях, в неудобной жилой обстановке, в чужом городе и с нашей учебной нагрузкой часто сдают нервы. Некоторые хотят уйти, не выдержав объёмов изучаемого материала, кто-то просто не может вникнуть или чувствует, что ошибся в выборе профессии. Да, есть и такие, кто уходит. Но большинство держатся, карабкаются, опираются на общий энтузиазм, даже в чём-то одержимость, горение, пылкое желание добраться до того дня, когда впервые можно будет надеть «птичку» (значок в виде крылышек) на новенькую форму. Я как раз в этой группе, мне тоже тяжело, я устаю и иногда впадаю в отчаяние, согнувшись над лекциями, но получаю очередное «отлично» на уроке и радуюсь, как школьница, снова чувствую уверенность и душевный подъём, продолжаю бороться за уже, казалось бы, должное право летать.
Особенно близко мы общаемся с Нарине и Асей, всегда сидим рядом на лекциях, делимся впечатлениями после занятий и громко обсуждаем непонятные детали за чашкой кофе или какао в коридоре. Обычно я не нуждаюсь в компании, даже несколько сторонюсь этого, и в школе у меня не было подруг вплоть до старших классов, но видимо стресс от новой жизни заставляет меня искать опору. К тому же мне чрезвычайно приятно объяснять им что-то по конструкции самолетов, если они не понимают. Возможно, в этом есть что-то эгоистичное или даже честолюбивое. Я как раз из тех, кто с испуганным лицом ждёт, когда его спросят на уроке, ведь «я плохо подготовилась», а потом выпаливает ответ на любой вопрос и самодовольно садится на место с улыбкой вроде «мне просто повезло». Сложно объяснить, почему так происходит, может быть, мне страшно, что, если я получу плохую оценку – надо мной будут смеяться. Но если заранее сказать, что ты готовился «так себе», то и спрос будет невелик. Банальная трусость…
Нарине тоже приехала из другого города специально для того, чтобы стать стюардессой. Её папа работает лётчиком, правда, на сельскохозяйственных самолётах, так что её относительную заинтересованность авиацией понять можно. Нарине небольшого роста, даже чуть ниже меня, и вес у неё точно меньше моего, странно, как она смогла пройти медкомиссию! Ведь даже с моим ростом это было сложно, врачи в один голос говорили, что мой рост – самая нижняя граница допустимых критериев. Зато на собеседовании от неё, наверное, были в восторге, ведь большое внимание уделяется внешности – у неё точёная фигурка, длинные иссиня-чёрные волосы с ровной чёлкой, большие карие глаза с пышными закрученными ресницами, тонна макияжа на маленьком личике с округлым подбородком, всегда немного надутые пухлые губки, аккуратные тонкие пальчики с идеальным маникюром. Она похожа на куклу, правда, часто то ли обиженную, то ли уставшую. Зато если уж ей весело, то её смех всегда заразителен, и особенно умильно выглядывают слегка неровные передние зубы, словно у ребенка. Может быть, на медкомиссии ей дали положительное заключение просто потому, что не смогли отказать. Видно, что Нарине росла, окружённая вниманием и заботой, и что нынешние условия навевают на нее печаль. И во время этой печали Нарине опускает свои длиннющие ресницы, надувает губки, и я представляю её в шикарном национальном платье, с белоснежной фатой, скромно прячущей взгляд от жениха. Как только случилось, что эта милая красавица вырвалась из родной Армении?