Радмир устало сел на скамью в дальнем конце стола. За этот день он успел съездить на разведку, изготовить и установить в лесу хитрые приспособления для приманки гигантского лесного змея. С утра собирался ловить его на живца, роль которого будет исполнять сам.
Раздались легкие быстрые шаги, и по лесенке в зал спустилась княженка. Улыбнулась музыкантам, улыбнулась Радмиру. Подошла к нему, извинилась, что начало ужина откладывается: не все, кого пригласила, еще прибыли. Присела напротив, налила ему пива и наложила на тарелку запеченного мяса с овощами, а заодно немного и себе, чтобы он не чувствовал себя за столом одиноко. Он ел и смотрел на неё, а девушка, развлекая гостя, непринужденно рассказывала про ярмарку, про город и горожан.
Потом обернулась на звук шагов в арке входа, встала и устремилась навстречу входящим.
Первый гость был тоже ведьмак, и Радмир знал его, хоть близко никогда не сходился - Белый Волк Геральт из Ривии. Сопровождал ведьмака его вечный приятель – странствующий и любвеобильный бард-менестрель Лютик, который был каким-то там наследственным виконтом, но об этом, похоже, уже никто не помнил, включая самого Лютика. Радмир едва не подавился, когда увидел, что неприступная Златка как братьев обняла и того, и другого, а Лютику позволила себя даже поцеловать.
Смеясь и разговаривая, они двинулись к столу, где княженка представила гостей друг другу, на что ведьмаки прохладно раскланялись, а внимание Лютика скоро привлекли девушки из группы менестрелей.
Не успела Злата рассадить этих гостей, как появились следующие – ведьмак Олгерд из Аскелькорра, рыжеволосая веселая колдунья Трисс Меригольд, а по ее следам – подруга Геральта черноволосая красавица Йеннифэр, чародейка и лекарка из Венгерберга. Эти трое окружили Злату смеющимся хороводом, девушки обнялись, а огромный Олгерд изловчился подхватить хозяйку на руки и покачать как ребенка. Злата сдернула с его головы шапку с пером и помахала ею музыкантам, чтобы начинали играть.
Несмотря на то, что голод он утолил, а друзей среди прибывших у него не было, Радмир прочно уселся в отдаленном углу, налил себе полную кружку пива и собрался молча созерцать ход дальнейших событий.
Застолье пошло весело и оживленно. Все присутствующие хорошо знали друг друга, разговор и шутки не стихали ни на секунду. Княженка всем собственноручно поднесла вина, а обратив внимание, что Геральт загрустил (будучи в размолвке с Йеннифэр, которая делала вид, что ее это ничуть не беспокоит), пошептала что-то на ухо Лютику, тот кивнул, дожевал, допил, достал лютню и запел свою знаменитую балладу «Вечный огонь».
Увидев, что Йеннифэр смягчилась и стала посматривать на понурого Белого Волка благосклоннее, Злата распорядилась менестрелям играть «Танцы под луной» и потянула Трисс, Олгерда и Лютика плясать, оставив ту парочку за столом выяснять отношения.
… Молочно-белый лунный диск заливал своим прозрачным светом залы и галереи дворца, когда веселые гости, по три раза проводив друг друга во все стороны, наконец, разошлись окончательно. Злата вышла на кольцевую галерею, опоясывающую верхний ярус замка, с которой любила созерцать панораму города и его окрестности. И сейчас засыпающий город лежал перед ее глазами, как россыпь самоцветов на фиолетовом бархате футляра. Погода в дни ярмарки будет теплая и солнечная (позаботятся Трисс и Йеннифэр), люди смогут приехать семьями, не опасаясь зла в пути (позаботятся ведьмаки).
Злата смотрела на луну, заливающую ее перламутровым светом, и думала о своем, неведомо чего ожидая…
Когда сзади раздались негромкие шаги, она помедлила… потом обернулась.
Это подошел тиун с отчетом и за распоряжениями на завтра.
***
Радмир сидел на краю кровати, глядя на свои сжатые в замок руки. Обдумывал охоту завтрашнего дня, но перед глазами, противясь его волевому усилию, сами собой проходили картинки сегодняшнего вечера. Через некоторое время он сдался, откинулся спиной на постель и позволил им делать, что хотят. Он осознавал, что главная цель его приезда в Вырицу и была получить эти воспоминания, которые согревали бы его весь последующий год. Но он жестоко просчитался: вопреки ожиданиям, воспоминания не грели, а обжигали…
Он видел, как княженка провожала гостей и как стояла одна на галерее. В нем слабо теплилась надежда: вдруг она зайдет к нему – хотя бы для того, чтобы поинтересоваться, как гость устроен на ночлег. Но, если бы это и произошло, - что он сказал бы ей? что услышал бы?.. «Радмир, ты был нужен мне для того, чтобы исполнить заказ. Выполни работу и получи свою оплату у воеводы»…
Да и на что еще может рассчитывать он?! Волк-одиночка, угрюмый лешак, сторонящийся людских застолий и развлечений, предпочитающий и есть, и напиваться в одиночестве, мутант - ведьмак, идущий каждый день умирать за тех, кто не любит его, а зачастую и бросает в его спину камни… А ведь когда-то и он был рожден человеком от человека… когда-то его носили руки отца и обнимали руки матери… Он не помнил их своей стертой ведьмачьей памятью, но помнило тело, которое по-прежнему жаждало ласки, как хлеба.
Проснулся Радмир еще до рассвета, за миг до того, как в дверь тихонько постучали. Вскочил, натянул рубаху, быстро открыл. Но за порогом с подносом в руках стоял всего лишь тиун: по распоряжению госпожи принес гостю перед отъездом завтрак. Радмир угрюмо поел, взял вещи, оружие и спустился в конюшню. Встающее солнце уже заглядывало в центральный проход, заливало его снопами прозрачного света. Ведьмак оседлал и собрался выводить коня, но тут тихие шаги и силуэт в проходе заставили его помедлить, вскинуть глаза. И словно из солнечного зарева вышла к нему княженка, подошла, стала гладить коня по храпу. Минуту молчали. Ведьмак неотрывно смотрел на нее, на золотящуюся прядку волос, на опущенное задумчивое лицо, в котором читалась непонятная ему, но отчетливая печаль. Не поднимая глаз, Злата сказала:
- Знаю - не порадовал тебя вечер, и друзья мои тебе не по нраву… Быть может, хоть это возместит.
Сняла с себя амулет на кожаном шнурке, похожий на глаз в янтарной оправе, надела ему на шею, заправила под кольчугу.
- Не знаю, что это такое. Всю жизнь носила. Мамою завещано. Знаю то, что эта сила придет на помощь лишь в самый трудный момент. Осветит мрак, когда весь прочий свет угаснет. Призовет подмогу издалёка. Ослепит нападавшего. Укажет на утерянное. Кровь из раны остановит. Может, и еще на что годна. Проверишь. Тебе нужней… И хочу, чтобы ты знал - мой дом всегда тебе открыт. Друзьям я разрешаю входить без доклада, в любое время, и слуги это знают. Желаю доброго пути тебе. И удачной охоты!
Она развернулась, отошла, и растаял тонкий девичий силуэт в золотистом мареве.
***
В специальной кладовой занимались сушкой лекарственных растений. Злата раскладывала на решетчатые полки тонкими слоями корешки, а Йеннифэр развешивала пучки из трав. И вдруг рассмеялась, теребя тонкими пальцами хрупкий сиреневый стебелек.