Я упала возле него на колени, осматривая в поисках повреждений и открытых ран. Но сколько я ни искала, их нигде не было. Я коснулась холодных щек, поворачивая красивое неподвижное лицо к себе, всматриваясь до боли и рези в глазах.
Неужели это произойдет снова? Снова смерть и кровь на моих руках? Снова слезы и кровоточащие шрамы на сердце? Как понять, где заканчивается прошлое и начинается будущее?
Глаза Ягуара смотрели на меня, казалось, заглядывая в самую душу. Его взгляд был осмысленным и холодным.
– Остерегайся объятий змеи, – слетели с его губ последние слова, после чего его веки опустились вниз, и он заснул навечно.
В ту секунду я поняла, что он больше не проснется и не посмотрит на меня своим хищным взором, который вызывал во мне всегда трепет и борьбу. Борьбу с прошлым и с самой собой.
Слезы горя потекли по щекам огненным водопадом. Руки до боли сжали его лицо, прижимая к груди в попытке отогреть и воскресить. Горькая правда жизни – что человек смертен – обрушилась на меня холодным цунами, которое завертело меня, как сломанную куклу. Крик отчаяния и ярости вырвался из груди, пробуждая и возвращая в реальность.
Я лежала на той же кровати, на которой меня оставил Абдул. Красный балдахин, медленно развевающийся от теплого ветерка, проникшего в комнату из приоткрытого большого окна, сразу же напомнил об окровавленных простынях из прошлого, отчего мне стало снова дурно и больно в груди. Медленно, не спеша, я встала с кровати и, почувствовав легкое головокружение, едва не упала обратно. Слабость от голода дала о себе знать легкой дрожью и ощущением пустоты в желудке. Я всегда испытывала это чувство, когда была сильно голодна.
Надев свои бордовые брюки и, кое-как разгладив смятую на груди белую рубашку, я решила пойти поискать кухню босиком. Ведь головокружение никуда не ушло, а только с каждой секундой усиливалось и приносило неудобство. Тихо приоткрыв дверь, я пошла по коридору… дворца, не иначе.
Высокие потолки песочного цвета, как золотые скалы, возвышались надо мной, приводя в трепет и восторг. Черный мраморный пол с золотыми швами ровно стелился у меня под ногами, приятно остужая горячие ступни. Красивая дорогая мебель, стоящая вдоль стен, поражала своими красками и фактурой. Весь стиль походил на интерьеры из восточных сказок, со всей их позолотой и шиком. Проходя мимо всего этого великолепия, я восторженно щупала предметы и вздыхала. Не каждый день видишь такую древность и красоту!
Я шла мимо открытых дверных проемов, но нигде не было ни души. Спустившись вниз по огромной черно-золотой лестнице, которая, как веер, развернулась по полу первого этажа, я услышала знакомые мужские голоса, доносящиеся из-за поворота, что вел направо. Крадучись, как кошка, я подошла ближе и вся превратилась в слух, боясь пропустить хоть слово.
– Какого черта ты пришел к ней в комнату? – кричал Ягуар на Алекса.
– Я искал тебя, брат. Откуда мне было знать, что там находится Булочка? – оправдывался Алекс, чем-то при этом стуча по рукам.
– Не смей ее так называть, – рыкнул мужчина в гневе. – Для тебя она Алена, и никак иначе. Я знал, что нельзя приглашать тебя в свой дом, и добром это не кончится.
– Прости, что помешал, – обиженно и холодно ответил Алекс на признание брата. – Эта девушка мне тоже дорога, с ней связана моя память о прошлом. Сегодня, когда я ее увидел, меня захлестнули воспоминания о матери и том времени, когда я был счастлив. Алена дорога мне, и если у тебя на нее какие-то планы, то я скажу тебе, что тоже хочу в них поучаствовать, пока ее сердце свободно, – выдал сногсшибательную фразу Алекс, стремительно вылетев из помещения и едва не обнаружив меня за углом.
Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Это что получается, – они будут меня теперь окучивать, как какой-то дикий редкий цветок? Ага, щас, садоводы-любители, блин, фиговы!
– Моя Татлим, моя Омри, – услышала я тихий голос Ягуара, который что-то затронул в моей душе, таким он был печальным и грустным, хоть вешайся. И что это за слово новое такое – «Омри»? Надо будет узнать и про Татлим, и про Омри.
Пустой голодный желудок буквально взмолился и жалобно завыл. Обняв себя за плечи и тихо выдохнув, я смело вошла в комнату, где остался Ягуар. Мужчина стоял ко мне спиной, глядя в окно на медленно заходящее солнце. Он был таким красивым в этот момент, что на мгновение я забыла о голоде.
Высокий, не побоюсь этого слова, монументальный, облаченный в свободные спортивные штаны черного цвета и белую рубашку, которая буквально обнимала каждую его мышцу и изгиб. Босой, как и я. Напряженный и опасный, хищник в теле человека. Ужасно хотелось обнять его, успокоить, отвлечь. Что за странные мысли в моей голове?